Новая книга ужасов

– Лейтенант, если бы здесь была «всего одна деталь», которой я не понимаю, я была бы очень счастливой старой дамой. Но в данный момент я не могу вспомнить ни «об одной детали», которую я бы понимала.

Детектив улыбнулся.

– Вы – вампир, мисс. Как и эта мертвая девушка, эта… а, Нико. Верно, да?

Она согласилась. Орсон Уэллс одолжил ей иссиня-черный зонтик, который она использовала как защиту от солнца.

– А эта Барби, которую снова никто не видел, была… ээ, живым человеком?

– Теплой.

– Теплой, да. Вот правильное слово. Так вы нас называете.

– Это не оскорбление.

– Я это так и не воспринимаю, мисс. Нет, над чем я гадаю, так это над вопросом: разве вампиры не быстрее теплых людей настолько, что над ними сложно взять верх в потасовке?

– Нико была новорожденной и ослабленной. Она потеряла некоторое количество крови.

– Это что-то из книжек.

– Уже нет.

Детектив почесал в затылке, кончик зажженной сигары в опасной близости от волос.

– Я слышал. На улицах это называют «драком». У меня есть друзья в наркоотряде. Они говорят, что это хуже героина, но пока еще не объявлено вне закона.

– Куда вы клоните, лейтенант?

Он захлопнул блокнот и пронзил ее взглядом своего глаза.

– Вы могли бы… ээ, побороть мисс Нико? Если бы вступили с ней в драку?

– Я не вступала.

– Но могли бы.

– Я могла бы убить Кеннеди и Сэнфорда Уайта, но я не убивала.

– Эти дела закрыты, насколько я знаю. А это – еще нет.

– Я дала вам номер машины.

– Да, мисс. СМТРТЕЛ1. «Ягуар».

– Даже если номера фальшивые, в Лос-Анджелесе не может быть слишком много подобных английских спортивных машин.

– Есть, эм, одна тысяча семьсот двадцать два зарегистрированных «ягуара». Люксовые автомобили в городе популярны – в некоторых его районах. Хотя не все одной модели.

– Я не знаю модели. Я не слежу за новинками автопромышленности. Но я знаю, что это был «ягуар». И у него была кошка на bonnet… на капоте.

– «Bonnet»? Это английское слово, не так ли?

– Я долгое время жила в Англии.

С англичанином. Сметливость детектива напоминала ей о Чарльзе – как тот общался со свидетелем или с подозреваемым.

Подозреваемым.

Он выдал количество «ягуаров» в огромном Лос-Анджелесе прямо из памяти, не прибегнув к помощи блокнота. В его голове вращались шестеренки.

– Это была черная машина, – сказала она. – Это должно облегчить поиск.

– Большинство автомобилей ночью выглядят черными. Даже красные.

– Не для меня, лейтенант.

Копы разошлись, принявшись за Соеров. Кто-то даже говорил с Уэллсом, который проговорился, что Женевьева на него работает. Поскольку клиент сам раскрыл свое инкогнито, она оказалась в неудобном положении – Уэллс все еще не хотел обнародовать, чем именно она для него занималась.

– Думаю, теперь мы можем вас отпустить, мисс, – сказал детектив.

Она уже была готова протянуть ему запястья для наручников.

– И у вас нет «еще одной вещи», о которой вы хотели бы спросить?

– Нет. Я закончил. Если только вы сами не хотите о чем-то сказать?

Она так не думала.

– Тогда вы можете идти. Спасибо, мисс.

Она отвернулась, зная, что сейчас последует – словно рука на ее плече или на горле.

– Тем не менее, есть одна вещь. Не вопрос. Скорее что-то вроде церемонии, которую нужно соблюсти. Боюсь, я должен перед вами извиниться.

Она снова повернулась к нему.

– Дело в том, что я должен был вас проверить – ну знаете. Поднять ваши архивы. Вы же выступили свидетельницей, вчера. Чистая рутина.

Казалось, что ее зонт потяжелел.

– Возможно, я навлек на вас проблемы с отделом государственного лицензирования. Все сведения у них записаны верно, но, кажется, каждый раз, когда они рассматривали ваши запросы на обновление лицензии, они путали дату. Как все европейцы, вы пишете четверку закрытой. И ее легко перепутать с девяткой. Они думали, что вы родились в тысяча девятьсот шестнадцатом. Все гадали, когда вы удалитесь на пенсию. Считали вас отважной старушкой.

– Лейтенант, я и есть отважная старушка.

– В общем, они не отозвали вашу лицензию. Это на самом деле неловко и мне действительно очень жаль, что я стал причиной этого, но они хотят, ээ, пересмотреть ваши обстоятельства. В штате Калифорния больше нет других вампиров с лицензией частного следователя, и у них нет решения относительно того – может ли официально мертвый человек владеть лицензией.

– Я никогда не умирала. Я не мертва официально.

– Они пытаются достать ваши бумаги из… ээ, Франции.

Она посмотрела на небо в надежде, что выжжет себе глаза. Даже если бы ее оригинальные записи и существовали, они были бы такими же старыми, как музейные исторические документы. Копии не придут по телеграфу с ее родины.

– Еще раз, мисс, мне действительно очень жаль.

Ей хотелось просто забраться в свой трейлер и проспать весь день.

– Ваша лицензия у вас с собой?

– В машине, – невыразительно ответила она.

– Боюсь, я должен попросить вас ее сдать, – сказал детектив. – И до тех пор, пока законность не соблюдена, вы прекращаете деятельность в качестве частного следователя в штате Калифорния.

XVIII