Новая летопись Камышина

Однако утверждение Джона Белла о том, что в июле 1716 г. на р. Камышенке якобы работал Джон Перри, большинство историков считают ошибочным, поскольку точно известно, что этот инженер с помощью английского посланника еще в 1712 г. покинул Россию. Чтобы разобраться в причинах этого недоразумения автор этих строк посмотрел оригинал, в котором о Джоне Перри на самом деле сказано следующее: “At the first of these places captain Perry, an ENGLISHMAN, with many workmen, was employed in cutting a canal between the VOLGA and the DON, which would have opened a passage to the EUXINE sea; but the ground being very hard, and rising in some places considerably above the level, the enterprise was laid aside, though the distance was not above fifty verst”. [См. Bell, John. Travels from St. Petersburg in Russia to diverse parts of Asia. 1763, Vol. 1, pp.34-35.]

Так, вот этот отрывок правильно было бы перевести таким образом: «В первом из этих мест англичанин капитан Перри со многими работниками занимался постройкой канала между Волгой и Доном, что открыло бы проход к Черному морю; но так как земля оказалась слишком жестка и неровна, то от этого предприятия отказались, хотя расстояние было не больше 50 верст». Таким образом Джон Белл в этом отрывке на самом деле говорит не о встрече с Джоном Перри (тем более что судно не заходило в Дмитриевск, а потому этой встречи не могло быть), а лишь о том, что английский капитан со многими работниками в Камышенке ранее занимался постройкой Волго-Донского канала, но по объективным причинам от этой затеи пришлось отказаться.

Дмитриевск в первые годы после подавления булавинского восстания

О том, насколько обезлюдел и захирел Дмитриевск после булавинского восстания и переноса города на правый берег Камышенки, говорят следующие документы, сообщавшие о том, что городе не хватало подвод и лошадей для знатных иностранных путешественников. Вот, например, какие трудности возникли у римского посланника: «Лета 1713 июля в 21 день по указу великого государя память Посольского приказу подъячему Алексею Протопопову ехать ему на Камышенку в Дмитровской и в Казань для того в нынешнем 1713-м году посылан он Алексей да Минаса вартапеда человек армянин Богдан Христофоров в Казань для взятья папы римского посланного Израиля Ория оставленных ево в Казани и в Астрахани пожитков и будучи там на Комышенке в Дмитровском у каменданта Федора Хрущова за недостатком подвод оставили Израилевых вещей 130 лож чинаровых и ареховых пистолетних 41 ложа чинаровых ж и ареховых фузейных, 12 досок чинаровых больших, 6 досок ореховых больших.

И подъячему Алексею приехав на Комышенку в Дмитревской говорить каменданту Григорью Жеребцову, чтоб те он ложи и доски ему отдали как он то все отдает и ему подъячему взяв те ложи и доски привесть к Москве и объявить в государственном Посольском приказе государственному канцлеру и кавалеру, графу Гаврилу Ивановичу Головкину да государственному подканцлеру, барону Петру Павловичу Шафирову, а ежели он, камендант те вещи не отдаст и ему Алексею ехать в Казань, приехав в Казань, подать великого государя грамоту ближнему боярину и губернатору Петру Самойловичу Салтыкову, какова писана об отдаче тех ложей и досок. И как то все ему отдано будет и ему Алексею приняв то все ехать к Москве и объявить в Посольском же приказе». [См. ЦГАДА, ф. 100, 1713 г., д. 2, лл. 1-19 об. Подлинник.]