Новая Луна

Карлиньос заворачивает сломанную руку за спину Хэдли. Двое мужчин близки, как любовники. Карлиньос подхватывает упавший нож и тем же движением вонзает его в горло Хэдли Маккензи, вскрывая внутреннюю яремную вену.

Судьи вскакивают на ноги.

На лице Хэдли выражение легкого изумления, затем — разочарования. Кровь хлещет из ужасной раны, руки умирающего бестолково болтаются. Карлиньос опускает его, оставляя булькать и дергаться в луже собственной крови.

Карлиньос рычит. Отводит плечи назад, сжимает кулаки, рычит. Пинает деревянную галерею, снова и снова, бьет кулаком в стену. Рычит. Обратившись лицом к своей семье, стряхивает пот с волос и орет в знак победы.

Марина прячет лицо в ладонях. Ей невыносимо на это смотреть. Вот это — Карлиньос. И всегда был Карлиньос.

Хэдли теперь затих, и в зале суда слышится второй голос; долгий, пронзительный вой, такой жуткий и такой нечеловеческий, что его источник становится очевидным, лишь когда Джейд Сунь бросается к перилам. Дункан Маккензи хватает ее, удерживает. Она продолжает нечленораздельно кричать от утраты и скорби. Секунданты Маккензи прикрывают тело.

— Дело решено, — кричит судья Мишра поверх рычания и воя. — Заседание суда окончено.

Эйтур Перейра и Мариану Габриэл Демария пытаются проводить Карлиньоса в нижнее помещение. Он стряхивает их и пересекает арену, чтобы порычать перед Маккензи. С его тела капает пот с примесью крови. Он тыкает обвиняющим пальцем в Джейд Сунь, в Брайса Маккензи.

Жизнь покидает Марину.

— Секунданты, приструните вашего защитника! — кричит судья Эль-Ашмави. Эйтур и Мариану хватают Карлиньоса, повисают у него на плечах и с трудом тащат к воротам. Джейд Сунь плюет. Плевок на Луне летит далеко. Сгусток слюны попадает Карлиньосу в плечо. Он поворачивается, бьет ногой по кровавой луже на полу. Брызги крови падают на ее лицо, веснушками испещряют кожу прочих Маккензи.

— Уведите его оттуда! — вопит Рафа.

Марина уже сбежала с судебной арены. Она прижимается затылком к стене, надеясь, что ее плотность и прохлада подавят импульсы тошноты. Мимо бегут эскольты, чтобы сопроводить всех Корта в поджидающий транспорт; стеклянная перегородка делит коридор на сторону Корта и сторону Маккензи. Их рубаки сгрудились вокруг пришедших на суд Маккензи, но Марина видит, как Дункан вытирает кровь с лица мачехи.

— Ох, Карлиньос… — шепчет Марина. — Я могла бы тебя полюбить.

Первый из экстракторов «Корта Элиу» гаснет через десять минут после победы Карлиньоса Корты в Суде Клавия. Тридцать секунд спустя от сети отключается второй. За три минуты вся самба-линия северного Моря Дождей темнеет.

В пассажирском отсеке лунного корабля ВТО «Пустельга» вспыхивают фамильяры Рафы, Лукаса, Карлиньоса и Эйтура Перейры. В поезде, идущем обратно к узловой станции Ипатия, Сомбра предупреждает Вагнера Корту. В моту, едущем к квартире в Меридиане, Бейжафлор и Хетти информируют хозяек о происходящем.

«Корта Элиу» атакуют.

Аренда лунного корабля ВТО тяжела даже для Дракона, но Рафа знал, что каким бы ни был результат на убийственной арене Суда Клавия, ему понадобится быстро доставить семью в безопасное место. К моменту, когда корабль садится на площадку в Жуан-ди-Деусе, Западное и Восточное Море Дождей, а также центр Моря Ясности полностью потеряны.

— Мы только что потеряли Запад Ясности, — говорит Эйтур Перейра, пока корабль передает пассажирский отсек тягачу. — У меня тут Юг Ясности, сейчас я вас подключу.

На линзах у всех появляется трансляция со шлема: разгромленная самба-линия. Камера дает панораму разбитых машин и обломков, кусков металла и пластика, далеко разбросанных по реголиту; пять экстракторов мертвы, ровер вскрыт, как череп, на который свалилась строительная балка.

— Вы это видите? — кричит женский голос. Тег фамильяра идентифицирует ее как Кине Мбайе: Море Ясности. — Они нас убивают.

Позади нее вспышка в небе, взрыв света. На камеру несется целая опорная ферма, кувыркаясь. Женщина матерится по-французски. Камера отключается. Именной тег белеет.

— Карлиньос! — Рафа трясет брата. После взрыва ярости и безумия судебной арены Карлиньос провалился в кататонию. Секунданты через силу выволокли его в предназначенное для защитника помещение, где медицинский бот заштопал его брюшные мышцы и бицепс и накачал транквилизатором. Секунданты смыли с него кровь, одели по-уличному и погрузили на борт «Пустельги». — Что происходит?

Карлиньос пытается сосредоточиться на лице брата.

— Мы потеряли всю самба-линию Юг Ясности, — сообщает Эйтур Перейра с серым лицом. Воздушные шлюзы стыкуются, давление выравнивается, пассажиры входят в вестибюль лифта. — Тридцать человек.

— Карлиньос! Ты же пылевик.

— Покажи, — говорит Карлиньос. Он просматривает съемку Кине Мбайе три раза, пока едет лифт. — Остановить все самба-линии.

— Что происходит… — начинает Рафа, но Лукас перебивает его:

— Я уже отдал приказ.