Новая надежда России

Впрочем, создавалось впечатление, что за городом пытались следить: дома были окрашены свежей краской, которая за прошедшую суровую зиму вздулась пузырями и растрескалась, недавно положенный асфальт на дорогах уже полопался глубокими кратерами, деревянные двери и окна зданий разбухли и безжизненно покосились от наростов водяной изморози, а трубы и прочие коммуникации, поднятые из мерзлого грунта в небо и перепутавшиеся там с густой сеткой проводов, изогнулись горбами и спиралями. Было холодно, но снега среди домов видно не было. Острый пронзительный ветер мёл по улицам огромные тучи колючей пыли.

Была и ещё одна, не виданная мной ранее, достопримечательность: прямо на границе жилого и промышленного массивов, занимая площадь в несколько кварталов, расположилась огромная сферическая гора рыжего мусора, поблёскивающая на неярком солнце. Сначала я подумал, что это еще один террикон, но гора была больше, много больше всех других куч из пустой породы, видневшихся неподалеку. Издали мы не смогли понять, что это такое, а потом въехали в город, и гора исчезла, заслоненная домами.

– Ну и чем мы займемся в этом чудесном местечке? – язвительно спросила Надя. – Ты здесь долго собрался околачиваться?

– Вряд ли, – ответил я. – Кстати, отсюда летают самолеты, и даже, кажется, уходят поезда, как ты хотела. Так что можем распрощаться.

– Вот как, – протянула она. – Хорошо, я подумаю.

Ожил экран на приборной панели. На этот раз мои высочайшие кураторы решили не разводить болтовню по телефону и ограничились текстовым сообщением. Вот, что они сочли нужным сообщить:

“Вы опоздали. Новая точка назначения не определена, предварительный анализ указывает на район Берингова пролива. Необходим более скоростной способ передвижения. Далее начинается скалистое плато, транспортер не пройдет. Обратитесь к начальнику базы снабжения в/ч 99415 ген.-лейт. Романопоклонскому. Адрес: ул. Нансена, д. 118. Используйте прикрытие. Действуйте по обстановке”.

Вот и весь сказ.

– Так, – заявила Надя, не преминувшая сунуть свой нос к экрану, – это я тебя прикрывать должна, что ли? Давай, поехали скорее к этому лейтенанту, может, он нам хоть пожрать чего-нибудь вкусного даст, а то от твоих сухих пайков меня уже пучит…

Я не разделял её шапкозакидательского настроя, но, поскольку никаких более рациональных предложений не поступило, я пожал плечами и надавил на гашетку газа.

Здесь улицы не были пустыми: люди перебегали от дома к дому, ища укрытия от ветра и едкого дыма. На нас никто не взирал с удивлением, как в маленьких деревнях – в городе было полно экипажей, выглядевших не менее причудливо, чем наш. Единственной реакцией, которую мы вызывали у местного населения, было громкое недовольство водителей других машин, оскорблённых тем, что наш вездеход занимал сразу две полосы движения. Зато самые страшные колдобины на разбитых улочках были нам нипочем.

Проехав центр города, выглядевший почти по-человечески, мы свернули на запад и поползли в направлении промзоны. Экран переключился в режим обычного городского навигатора, показывая нам путь. Когда мы уже приблизились к границе жилой зоны и свернули на Вокзальную улицу, Надя вдруг вскрикнула и выдохнула, показывая направо:

– Смотри, смотри!

В первый момент я не заметил ничего необычного, но затем с изумлением обнаружил, что параллельно нам и с той же скоростью движется огромная машина, выглядящая в точности, как наша. Задрав брови и вглядевшись повнимательнее, я не без удивления понял, что это и есть наш вездеход, просто отражающийся в мутной стеклянной стене. Она выглядела настолько необычно, что я остановился, распахнул дверь и с интересом осмотрел открывшееся мне сооружение.

Это была поверхность, выстроенная из оплывших алюминиевых ферм, в пересечениях которых были закреплены исцарапанные панели из оргстекла. Всё это образовывало некое подобие гигантского парника. Границ стены не было видно: она протянулась, насколько хватало глаз, вдоль всей улицы, а верхняя ее часть терялась, закругляясь, в дымке – на высоте, по крайней мере, нескольких сотен метров. Что происходило за этим необъятным забором, разобрать было нельзя, поскольку вся его прозрачность была скрыта под толстым слоем налипшей грязи. Виднелись только какие-то бесформенные зеленые пятна, мерно колыхавшиеся внутри. Поразмыслив, я пришел к выводу, что масштабы этой конструкции вполне соответствуют размерам той кучи мусора, которую я заметил при подъезде к городу, а рыжий цвет ей придавали налет пыли и потеки ржавчины от железных заклепок.

– Что это? – обратился я к пробегавшей мимо женщине.

– Ботсад, – коротко ответила та, закрывая лицо вязаным шарфом.

– А как туда попасть и сколько стоит билет?

– Вы что, не местный? – раздраженно воскликнула она, взглянув на меня, как на идиота, и тут же бросилась прочь, спасаясь от пыльного ветра.