Новая надежда России

Наверное, тебе будет интересно узнать, что случилось после нашего бегства из чукотских подземелий. Никто не гнался за нами и не пытался удерживать. Добравшись до аэропорта, мы без проблем купили билеты на ближайший рейс, и так же без всяких происшествий пересели в Москве на самолет до родного города. А вот там уже нас ждали у самого трапа, и понеслось… Полтора года, Дневник, мы не выбирались с допросов и дознаний. Мне даже пришлось три ужасных дня провести в тесной одиночной камере – представляешь? – а вот бедный Макс загремел на целых четыре месяца, и я через день ходила на свидания, и меня не пускали к нему, а я всё равно ходила. Ну, потом закрыли дело, решили не выносить сор из избы. Да и предъявить-то нам толком было нечего – не покушение же на Президента? Вон он, живой и здоровый на всех экранах страны… До сих пор не могу понять, чего они от нас добивались. Думаю, просто отрабатывали зарплату и демонстрировали рвение. Но уже летом настал Решительный Прорыв, и всем стало не до нашей сладкой парочки. А потом началась Первая каспийская война, и про нас окончательно забыли, и слава Богу. Максу даже сохранили звание подполковника и вернули обратно в его желтый дом, только должностью повыше, так что всё устроилось наилучшим образом – было на что семью кормить, кроме моих карточек.

Да-да, мы с Максом поженились! Как-то само так вышло после всех перенесенных мытарств – они сблизили нас больше, чем вся предшествующая детская дружба. Так что, когда он осмелел и сделал предложение, я совсем не сомневалась – в ту же минуту согласилась. Ну и правильно, что тут раздумывать? Что сделано, то и сделано, а другого не вернешь.

У нас двое замечательных сыновей – старшенький, Шурик, уже заканчивает тринадцатый класс, а малыш Сережа только что перешел из юных бурундуков в разведчики и ужасно гордится этим. Так нам пишут их воспитатели. Сейчас не то, что в нашем детстве, и воспитанием подрастающего поколения занимается государство в специальных лагерях и Суворовских училищах – если, конечно, родители сами не против. Мы не против. От этого сплошное облегчение и больше времени остается на работу, хоть и скучно иногда без деток. Поэтому мы с Максом кукуем вдвоём. Он стал такой солидный, усы сбрил, растолстел, полысел, и сейчас, увы, вместо наших совместных развлечений, на которые он был большой выдумщик в молодости, предпочитает горизонтальную позу на диване. Ну что ж, я не расстраиваюсь, всему своя пора. Я ведь тоже, увы, не девочка.