Новая парадигма человека в свете православной психологии

В. Гейзенберг отмечает, что математическое естествознание являет собой путешествие науки в абстракцию: понятия, первоначально полученные путем абстрагирования от конкретного опыта, обретают собственную жизнь. Квантовая механика и теория относительности приходят к идее вневременного и внепространственного бытия, о чем рассуждает С. В. Посадский. Он приводит мнение физика Б. Эспанья: материализм и эмпирический реализм должны уступить место философской идее гносеологической дуальности Бытия и феномена, дуальности, требующей различения реальности как таковой и эмпирической реальности как тотальности – и ансамбля феноменов. Эмпирическая реальность вовсе не есть материя, а укладывается в понятие феномена. За доступным познанию феноменом всегда лежит ноумен, превосходящий пространственно-временные порядки. Все объекты есть проявление и отражение в нашем уме предельной ноуменальной реальности, выходящей за рамки пространственно-временного континуума и могущей быть отождествленной с апофатическим Абсолютом Ареопагатического корпуса[154].

В другой статье С. В. Посадский пишет о том, что современное естественнонаучное понимание вещества с его химическими и эмпирическими свойствами не во всем совпадает с пониманием вещества в святоотеческом богословии. Ключевым свойством вещества, по мнению богословов, является фундаментальная характеристика сложности, «сложенности», т. е. составленности из множества компонентов в отличие от простоты и «несложенности» Божественной природы[155].

Новый, непозитивистский взгляд на то, что такое материя, достаточно широко представлен сегодня различными учеными, философами и богословами.

Вице-президент Европейского общества исследователей в области науки и богословия Нильс Хенрик Грегерсен пишет о том, что XX век ознаменовал развенчание традиционного мифа о материи и полагает более истинной богословскую онтологию материального мира, которая предоставляет уникальные возможности для развития онтологии, родственной концепции физической материи как объединенного поля массы, энергии, информации. В этой онтологии Бог присутствует в центре мира (в ядре физической материи и вне ее, при этом не объединяясь с творением), как информационный принцип Логос и как снабжающий энергией принцип Дух. Принцип Отца неизменно остается трансцендентным. Только во взаимодействии информации и энергии творение способно двигаться вперед. Логос – это Творческая структура всего, Дух – вечный источник божественной жизни, присутствующий во всех функциях всех живых существ. «Христология христианского Логоса, согласно прологу Евангелия от Иоанна, специально приспособлена для разъяснения трансцендентности божественного Логоса и Его имманентности миру материи… в контексте богословского творения Логос-Христос представляет собой информационный ресурс, структурирующий и вечно реструктурирующий непрерывно меняющиеся группы материи… Революция в представлении о материи берет начало в эйнштейновском принципе эквивалентности массы и энергии»[156].

Близкие идеи развивает физик Тайнов Э. А.[157] Вот как учёный проецирует богословскую концепцию логосов на интерпретацию научной картины мира: «Логосы и эйдосы – идеальные прототипы объектов видимого мира – воплощены в объектах как их сущности и идеальные формы»[158]. Сущность в его концепции представляет собой ненаблюдаемую субстанцию духовной природы[159], внутреннее идеальное содержание объекта, конкретно выражающее индивидуальное своеобразие его бытия и обусловливающее все многообразие его свойств и отношений с другими объектами[160]. Сущность несет логос объекта. «Интеллигенции» (по терминологии Тайнова – сущности) бытуют вне пространства и времени и принадлежат духовному бытию; они лишь проявляют свою активность в пространстве и времени[161]. Каждый микрообъект видимого мира представляет собой единство «тела и «души», т. е. материальной частицы и интеллигенции (= логоса), причем обе имею самостоятельный онтологический статус[162]. Эти интеллигенции обеспечивают целостность и стабильность атомов и молекул и отвечают за выполнение уравнения Шредингера как основного закона природы на структурном уровне микромира[163]. Законы природы, Божьи повеления, устанавливаются Богом в невидимом мире ненаблюдаемых субстанций, полагает Тайнов. Это законы деятельности духовных субстанций, имеющие строго детерминированный динамический характер. Повинуясь этим динамическим предписаниям, духовные субстанции управляют природными объектами вероятностно[164].

Таким образом, представляется совершенно возможной и очевидной не противоречащая богословию интерпретация современных физических данных. Сегодня ученые пытаются говорить на богословском языке и вводить богословскую интерпретацию в структуру своего мышления, а богословы стремятся объяснять научные результаты на основе богословских постулатов.

5.2.3. Субъективность информации