Новая Спящая Красавица

– Нет-нет, вы не беспокойтесь, это не торговый ход и покупать в ответ ничего не надо!

Вообще-то я и не беспокоилась: была из той эпохи, когда собеседника угощали напитком из любезности и взаимного удовольствия от общения, а не желая втюрить что-нибудь в нагрузку.

Хозяйка поставила на прилавок поднос с ситронеллой, разлила в малюсенькие приплюснутые чашки янтарно-желтый напиток.

– Сама делаю, по матушкиному рецепту, – с гордостью сообщила.

Я пригубила предложенное угощение. Ситронелла была отличная, чуть кислая, с горьковато-терпкой ноткой, такой, какой я её и помнила.

– Настоящая, – одобряюще улыбнулась я.

– Спасибо, – расцвела от похвалы хозяйка и внезапно вздохнула. – Напоминает мне о доме.

– Вы здесь давно?

– Приехала, ещё когда дворец достраивали, – кивнула женщина. – Походила, отыскала это местечко, влюбилась, продала всё, что у меня было, выкупила лавку у бывшего галантерейщика и открыла свой магазинчик сувениров ровно в тот день, как король Амори перевез красавицу Марилену во дворец Принцессы.

Я сделала затяжной глубокий глоток ситронеллы, заглушая неприятное послевкусие от её последних слов. Перевёз во дворец. В виде торжественной процессии, что ли?

– Так что семь лет, – подытожила женщина, просияв лицом. В устремленных на меня ореховых глазах удивительным образом сочетались усталая житейская мудрость и детская доверчивость. – Я живу и работаю здесь семь лет.

Хозяйка поправила русые волосы, аккуратно уложенные вокруг головы, плеснула нам ещё ситронеллы и разоткровенничалась:

– Я из городка Брюхте на юге Атлиона. Не думала, что буду жить в столице. Да и бросить всё было трудно, но… Мне здесь действительно понравилось. И… – она повертела чашку в руках и допила напиток, – у меня любовь была. Такая, что один раз в жизни… и я её потеряла. Исчез мой милый, разминулись, расстались, ни весточки, ни следов… всего не расскажешь. Маялась я, маялась и приехала сюда. Расставлю фигурки, протру тарелочки, выйду на площадь, гляну на дворец, прошепчу слова покровительнице принцессе… и мне легче становится.

– Вы здесь семь лет, – мой голос звучал приглушенно, – и всё ещё верите?

– Всей душой! – Она твёрдо взглянула мне глаза в глаза.

Я помолчала.

– Да будет так, – кивнула, накрыла ладонью её пальцы и дружески сжала. – И спасибо за ситронеллу.

Хозяйка моргнула с растерянной улыбкой, убрала с прилавка посуду.

– Знаете, на площади есть ателье магиснимков, – обернулась ко мне, – там дают напрокат костюм принцессы. Вместо драгоценных камней, конечно, цветное стекло, но платья красивые. Вам пойдет, сделайте снимок на память, мне кажется, вы на неё похожи.

Я рассмеялась:

– Спасибо за совет.

Мелодично звякнул дверной колокольчик, оповещая о приходе посетителя.

Хозяйка грациозно обогнула прилавок и с готовностью поспешила навстречу, улыбаясь привычной радушной улыбкой:

– Чем могу помочь?

Споткнулась, ахнула, пристально вглядываясь в лицо оцепеневшего от потрясения мужчины:

– Ты?!

– Любимая…

Жалобно и чуток игриво звякнули фарфоровые принцесски, когда побелевшая женщина ухватилась за полку в поисках опоры.

Я незаметно покинула магазинчик, придержав входную дверь. Хотя мои предосторожности были напрасны – вряд ли бы эти двое заметили, даже если бы над ухом ударили в магический гонг…

Задержалась на мгновенье, чтобы бросить прощальный взгляд на гравюру в витрине, и невольно увидела, как респектабельная зрелая дама, по-девчоночьи взвизгнув, бросилась на шею вошедшему. Крупные мужские ладони с готовностью её поддержали, стискивая, прижимая, лаская и вновь обретая.

***

На площади перед Дворцом Принцессы в обычный день было малолюднее, чем в праздники, оттого я оценила по достоинству и простор, и задумку, и весь архитектурный ансамбль. Сам дворец, правда, находился в глубине обширного парка, так что его очертания можно было разглядеть только через фигурные центральные ворота, которые сегодня были закрыты. На внушительного вида кованых створках красовался стилизованный, отлитый из золота вензель «МГ», а над воротами величественно возвышался герб Атлиона, опираясь боками на эмблемы подвластных ему Гортенхейма и Норбунна.

Дворец окружала высокая глухая стена. Казалось бы, странный выбор для игрушечного романтического здания, но нет, ведь она была сплошь усеяна сверкающими огонь-сердцами, раскрасившими побелку в зелёные, алые, розовые, золотые цвета. Некоторые сердечки уже угасали, едва мерцая, другие горели ровным ярким светом, и от их баснословного обилия стена переливалась десятками разных оттенков, словно чешуя сказочного дракона, обернувшегося кольцом вокруг дворца и стерегущего оберегающего свою Принцессу.

Почетного гвардейского караула перед главными воротами не оказалось: то ли в простые дни его не полагалось, то ли король отменил недавно, зная, что охранять там теперь некого. Зато остался прислужник, заботливо убирающий потухшие огонь-сердца с ограды и увядшие цветы из двух огромных, позолоченных ваз с водой, впаянных прямо в кладку мостовой.