Новая Спящая Красавица

Над площадью царило безмолвие, впечатлившее меня больше, чем разноголосая праздничная шумиха в первый раз. Нависшее свинцовое небо, на которое отбрасывали разноцветные всполохи сердца желаний, вбирало в себя все звуки, делая их гулкими, робкими, незначительными, практически неслышными. Сегодня тут не было ни зазывал, ни экскурсоводов. И от этого торжественного величия хотелось приглушить не только голос, но и звук шагов по камням мостовой.

Кажется, я начинала понимать, о какой особой атмосфере говорила хозяйка магазина.

Моё умиление, впрочем, пошло на убыль, стоило внимательно вчитаться в вывески опоясавших площадь импозантных зданий: дорогой отель «У принцессы Марилены», питейное заведение «Глоток любви» – настоящая трёхэтажная ресторация, не рядовая таверна, таких в моё время и не было, салон магических и косметических услуг высшего разряда «Вечная молодость». Похоже, мой колдовской сон дал существенный толчок развитию экономики столицы, и меня почитали не только как символ любви, но и источник финансового благосостояния.

Ведь даже Амори… Он убрал меня от глаз толпы, но не запретил торговлю сувенирами и огонь-сердцами. И правильно, прибыльное дело давно налажено, поток туристов в столицу не иссякает, люди стекаются не только со всех уголков страны, но и из-за рубежа… Не лишать же их такого развлечения, а королевскую казну и торговую гильдию доходов?

Внезапно ощутила себя такой чужеродной и одновременно… стопроцентно соответствующей своей магической специализации. Ведь я разведчик. Шпион. Диверсант, как значится в документах Академии. По определению некто, проникающий со стороны и старательно прикидывающийся своим. Изучающий, прислушивающийся, приглядывающийся, собирающий по крупицам информацию… Не устроить ли мне диверсию? Усмехнулась.

Огляделась и… настроение снова поменялось, стоило увидеть двух женщин, осторожно ставящих в вазу букет нежно-румяных роз. Пересекающий площадь мужчина, явно шедший по своим делам, вдруг приостановился и отвесил в сторону ворот почтительный поклон. Стайка юных девушек в одинаковых форменных одеждах бродила вдоль стены, вполголоса восхищаясь сияющими огонь-сердцами и выискивая местечко, чтобы прикрепить свои.

Ещё одна маленькая фигурка воткнула роскошную розу в ворох цветов и, отступив на пару шагов, опустилась на колени. И так и осталась. Ребёнок?!

– Привет, – я подошла ближе.

Девочка повернула ко мне серьёзное личико с громадными мокрыми глазами, и я узнала тёзку Марилену, с таким достоинством держащуюся в мой прошлый визит на площадь.

– Что случилось? – спросила без нажима, опасаясь её спугнуть. – Помнишь меня? Мы виделись в тридень Принцессы.

– Мама не может разродиться, – малышка сглотнула. – Вторые сутки.

– Ты с кем здесь? – посмотрела по сторонам.

– Одна. Улизнула из дома, чтобы молить покровительницу. Мы живём рядом, а папе сейчас не до меня.

– Встань, – попросила я.

Перед тем, как послушаться, девочка пристально и испытующе вгляделась в меня:

– Маме совсем плохо. Ты поможешь?

Ну и какой тут единственно правильный ответ?

– Да.

Я протянула руку, и Марилена, ухватившись за неё, поднялась с колен. Торопливо отряхнула платье от несуществующей пыли и клещом впилась в меня.

– Пойдём, надо торопиться!

Краем глаза заметила, как один из моих наблюдателей последовал за нами.

Семейство девочки и в самом деле жило недалеко, в соседнем квартале, на первом этаже дома, приходящегося мне ровесником.

Колокольчиков было два, один был закреплен ниже, в расчете на ребёнка: видимо, Марилена любила в него звонить, а отец позаботился о её удобстве. Девочка требовательно дёрнула за шнурок и, не дожидаясь, повисла всем тельцем на ручке, открывая дверь, которая оказалось не заперта: вероятно, никто не заметил, как малышка сбежала.

– Марилена? – в прихожую выглянула растерянная пожилая женщина с усталым помятым лицом. – А что…

– Здравствуйте, – вежливо поздоровалась я, а девочка настойчиво потянула меня вперёд.

– Нам туда.

Обострившийся слух уловил приглушенный разговор двух мужчин:

– …слишком долго, ребёнок умирает. Шансов сохранить его нет, но можно попытаться спасти мать. К сожалению, опыт подобных операций…

Уже без всяких подсказок я повернула направо и, войдя в спальню, направилась к постели роженицы. Никто меня не остановил: то ли сохранила кое-какие навыки, то ли присутствующие растерялись.

На ходу закатала левый рукав и закрепила на пуговицу, открывая агрант.

– А вы…? – удивился отец семейства,

– Вы маг? – хмуро глянул на меня лекарь. Именно лекарь, не целитель, в нем не было ни капли магии.

И что сказать? Недомаг? Или вообще-то я боевой маг, но нас должны были обучать… Или: я маг в прошлом? Я как бы маг, но больше по наитию?

– Да, – ответила кратко, а Марилена дёрнула отца за рукав, заявив с уверенностью:

– Папа, она поможет!

– Выведите девочку, – вполголоса приказал лекарь и навис над моим плечом: – Это… настоящий агрант?

Любопытство оказалось сильнее профессиональной гордости, а, может, просто мужчина попался адекватный, потому и позволил мне приблизиться к пациентке.