Новая жизнь (СИ)

серебрящихся фонтанов.

Сколько здесь потов сходило

в политических занятьях,

сколько тут кровей пускалось,

делалось смертей железом -

а проходишь и на сердце

легче легкого истома,

страха, ужаса не видно

и труды угомонились.

74.

Чистым счастьем, веским, римским

улочка полна святая,

будто все труды на пользу,

да и жертвы, да и казни -

примем дар тысячелетий

о цене не размышляя.

75.

Въезжаешь в этот Город, как домой,

как блудный сын всю истощив, изведав

земного круга благость. Нищ и светел.

И весел, голоден. Растерян - неужели

добрАлись.

И всё то, что происходит

необходимо дальше с нами - чудо

большое, правильное -

тУт только и может

случится.

И случается уже!

Часть V.

1.

Мы составляем новый Пантеон -

кто? - Филлимон с Бавкидой? Эвридика

с Орфеем? - О, я чувствую природа

меняется моя, кровь приливает

бродяга к голове, но мысли только

спокойней, явственней - сребристо-голубой

божественный ихор течет по жилам

дарует силы.

2.

Наш покровитель из богов былых

тот рыбарь темный - Главк -

его трава

росла - густа - сорняк глушивший всё

на даче,

сколько мучились в усильях

для помидоров, огурцов - растили

убогие дары сплошавших почв -

всё думали старуха отрожала

земля, землица -

нет -

соображала

растения наверх из тьмы в свет гнать

упорные -

их кожистые листья

ярки и зелены,

жестки,

крупны,

ворсисты.

3.

Вились хватая небо,

высоты его мерзлые, пустоты

отростки, усики -

тяжелая работа,

благая роста шла -

гнала

зеленое

в сплошное,

в голубое,

всё двигалось

в священном непокое.

4.

Связуя три стихии -

влага шла

вниз ливнями,

по стеблю подымалась,

земная сила брАлась

корнями,

в средоточье воздУхов

в урановую синь распространялась

листва.

И в темных областях жива

и в самом свете

сила.

5.

Коса востра ходила,

тупилась,

от пятка до острия

изнашивалась, стесывалась, а

вокруг урона нет,

ущерба зеленям,

срез кос и прям

шипел, кипел, бурлил злым, ярым соком -

рост шел высоко.

6.

Осенней серости вода лилась -

ледЯнуя и ртутная -

рост вижу

натужный, против времени примет,

опасный рост, ему препоны нет.

Страшна как эта яркость среди жухлой

природы русской -

медленной и тусклой.

И зимой

корнями проникают в глубь такую

заветную,

что холоду туда

нет доступа, течет темна вода

не знающая льда.

7.

Под снегом шло движенье, умноженье,

терпенье -

а подкинутый в огонь

пучок травы взрывал такие искры,

что плавился снег на сажень вокруг,

в глубь на аршин земля вскипала соком,

огонь играл высоко,

лоскутья рвал.

8.

Пространная пора солнцеворота

отмечена,

природа торжествует -

смерть в ус не дует -

истомлена и изгнана за круг

смятений наших,

страхов...

Одинаков

со всех сторон круг солнца,

светом брызжет,

ночь выжжет.

9.

Когда ты

подол задрав,

сверкая белизною

огонь земли увидишь меж собою

прыгёшь высоко

как видит око...

10.

Мы ищем травы

священные

ивановая ночь -

зенит -

ярь славная кипит -

свободно солнце

от пут своих, путей,

по небу катит,

круг абы как воротит,

тревожит плоти.

11.

Мы из ворот во двор,

мы со двора

мы босы,

в рубахах белых в ночь святую

по лесу бегать, визгами пугать

прочь силы зла.

Озарена веселым

огнем

лесов громада.

Нам хмеля надо.

12.

Сюда бы Фаэтона,

ох, бы он

на воле, небе

раззудил плечо,

кнутом их жаль кобылок непроворных

пусть обод черный

горящего красным-красно огня

дороги мерит как нельзя свободно -

куда и ворон, мудрствуя, костей

не нашивал, всё будет светом солнца

озарено

в такую-то святую,

в такую без конца и края ночь...

13.

Кругом в рост папортники

расцветают, пахнут,

дуреет голова,

поют слова

заветные,

и песня холодком

укутывает сердце.

14.

Купавенская ночь,

Купалы ночь,

костры светлы -

живой огонь из рук

мы выпустили погулять, пожечь

и он ручной, нестрашный греет, светит,

мы сквозь него пройдем

целы,

целехоньки,

бодрит

плоть серую, усталую, тяжолую...

Болезнь сжигает ярый,

поддайте жара...

Веселье, ах играет, брызжет...

Страх старый выжжет.

15.

Нас утро валит спать -

велик день вставший

над сонною страной.

Жара гудит

немолчно неуклонно -

Пан спит.

16.

И мы с тобою спали

завалившись

с устатку, неразобрана кровать,

сон путан,

чуток -

надо бы вставать,

но теплое похмелье,

но любовь -

укрыты одеялом пестрым, рваным

мы спим,

день спим,

проснуться - рано.

17.

И в море Главк нырял, минуты шли

томительные, а дыханья в легких

хватало переплыть, пройти по дну

всё море-окиян - чудесны рыбы

в нем бога чувствуя

не рыбака уже -

ласкались, ластились -

плыла цветная стая,

валы качая.

18.

И в горы заходил печальный бог,

бросался с круч -

не больно, невредимо

вставал

смотрел разбитые в песок

своим паденьем камни -

мел, мука

сквозь пальцы просыпал, бросал на ветер.

и ветер брал немалые дары,

и нес в поднЕбесье,

и невесомо там

сбивались в облака легчайши камни.

19.

В огонь входил,

чужда была стихия -

метались языки

безвредного, священного,

живая

плоть расцветала,

легкое сиянье

распространяя вечно и безвредно -

не сякнет пламень

20.

Что время богу

вечность за плечами,

сейчас она,

и дальше будет вечность,

неотличимы направленья в

огромном, темном времени,

его

немеряно и бог, как раньше плыл

по синю морю,

по волнам свинцовым -

по времени плывет туда, сюда -

холодная, прозрачная вода -

оно

и в нем полным полно, кишмя

различной всякой живности -

плывут,

тревожат его ртуть

часов, минут...

21.

Я ль этих трав должник старинный,

я

вдохнул их запах, поперхнулся хмелем,

недели

бродил средь летних их,