Новая жизнь царицы Феодоры

– Нет, не терпеть, а любить, ценить и уважать всю жизнь. Меня покорила её внутренняя сила, её желание счастья и чувство справедливости. Всё, о чём Вы только что говорили, это не пороки, а достоинства. Главное – разглядеть в ней лучшее. – Юноша говорил так искренне, что женщина сама невольно заслушалась и прониклась всем сказанным, она словно взглянула на дочь другими глазами. Её маленькая капризная девочка оказалась действительно достойной уважения и особого внимания молодой женщиной. Она уже не была маленькой, это была вполне сформировавшаяся самодостаточная личность, которая могла многого добиться в жизни сама, без чьей-либо посторонней помощи.

– Я счастлива, что в жизни моей девочки появился такой человек, как ты. Дети, будьте счастливы. – Теперь, несмотря на маску холодного самообладания и железного спокойствия она просто не могла сдержать слёз, слёз радости и гордости за свою дочь.

– Я очень надеюсь на то, что мы действительно будем счастливы, хотя сейчас я для неё только друг. Она не воспринимает меня как-то по другому, а может просто не хочет себе в этом признаться.

– Это сейчас, но со временем она поймёт, что ты необходим ей, как воздух, можешь мне поверить, я ведь знаю её лучше, чем ты. Она ведь уже была влюблена, но сильно обожглась, а я тогда её не поддержала… Глупая, дочери нужна была поддержка, а не осуждение и упрёк. Теперь ей сложно поверить кому-то и открыть своё сердце, но это обязательно произойдёт. Главное – чтобы в этот момент ты оказался рядом с ней.

– Я буду рядом. Всегда. Пока я ей нужен. И даже тогда, когда необходимость во мне отпадёт, я буду наблюдать за ней, чтобы в нужный момент словно оказаться рядом.

– Спасибо… – больше ничего женщина не сказала, а просто вышла, осторожно прикрыв за собой двери. Алекс всё продолжал сидеть в своём кресле, погружённый в размышления.

* * *

– Алекс…

От неожиданности юноша вздрогнул, он подумал, что ночной бред Элизабет возобновился, и уже было собирался бежать за врачом. В каком же радостном порыве забилось его сердце, когда юноша увидел, что девушка наконец пришла в себя.

– Друг мой, ты здесь? – Голос Элизабет был очень слабым и тихим, но это уже был не бред.

– Конечно здесь. Куда же я от тебя денусь. – Юноша попробовал пошутить, чтобы хоть немного скрыть своё сильное волнение.

Девушка грустно посмотрела на Алекса и слегка улыбнулась.

– И что же я без тебя делала бы, мой рыцарь без страха и упрёка.

Алекс нежно поцеловал её в лоб.

– Я так испугался за тебя. Солнышко моё, что же это ты такое придумала? Заставила волноваться всю семью и меня в том числе. Нельзя так поступать с людьми, которые очень тебя любят. Твоя мама уже третью бутылочку валерианки допивает, просто извелась вся. Она даже плакала, что, как я полагаю, ей вовсе не свойственно. Лиз, она тебя очень любит, не отталкивай её, пожалуйста.

– Я знаю это, я всё слышала.

– Как?

– В полусне или полубреду. Я проснулась во время вашего разговора, сначала думала, что мне это снится, но потом поняла, что уже не сплю, но не хотела вам мешать.

– Ты хочешь сказать, что ты слышала весь наш разговор? – Алекс слегка покраснел.

– Ну, почти весь. Алекс, не нужно смущаться, многое из того, что я сегодня услышала, уже давно было известно мне, о многом я догадывалась. Откровением для меня стали только некоторые слова матери, ведь я полагала, что так и останусь частью её образа успешной и «правильной» женщины, которую постоянно компрометирует её нерадивая дочь.

Алекс молчал, он лихорадочно вспоминал, что именно говорил матери девушки, и что из этого всего могла услышать Элизабет.

– Друг мой, я не хочу, чтобы ты думал, что я тебя использую или что-то в этом роде. Я просто сама ещё не разобралась в своих чувствах. Понимаешь, они для меня совершенно новые. Столько всего произошло за это время, что просто голова идёт кругом. Но я очень рада, что все это время ты был рядом со мной, и я действительно очень боюсь тебя потерять.

Юноша взял её за руку. Рука девушки была ужасно холодной, просто ледяной. Да и сама Лиз выглядела очень слабой и измождённой: тёмные круги под глазами, мертвенная бледность лица, разметавшиеся по подушке волосы. Но, несмотря на это, она была прекрасна. В её глазах светился какой-то мягкий и добрый свет, которого юноша раньше не замечал. Этот свет согревал душу и давал надежду на то, что всё будет хорошо, что бы не случилось.

– Лиз…

– Молчи пока. Это не признание, я просто хочу сказать, что ты мне очень дорог, и я могу дать тебе шанс, вернее, я могу дать шанс нам. Ведь я уже не царица Феодора, давшая обет безбрачия, а это значит, что смогу принять неожиданно пришедшую в мой мир настоящую любовь. В нашей жизни всё возможно, а я просто не знаю, смогу ли я теперь жить без тебя, ты мне нужен. – Девушка тяжело вздохнула. – А теперь иди. Ты, наверное, очень устал. Я знаю, что ты не сомкнул глаз всю ночь, я это чувствовала, и я не хочу, чтобы из-за меня ты тоже попал в больницу. – Элизабет ласково провела рукой по щеке своего друга. – Иди. Всё будет хорошо, теперь я в этом полностью уверена.