Не сказав больше ни слова, Песчаник махнул рукой: мол, «давайте за мной», и, развернувшись, зашагал вниз по лестнице, виднеющейся за открытыми дверями утопленного в землю бетонного бункера.
– Пошли, чего стоим, – поторопил сталкеров Гахет и первым направился следом за Песчаником.
Переглянувшись, Роман с Владимиром присоединились к нему.
Внутри их встретили спертый тяжелый воздух, с трудом перегоняемый по подземному комплексу старой вентиляционной системой, тусклый свет забранных решетками круглых ламп, покачивающихся под потолком, и бесконечно долгий спуск по крутой бетонной лестнице. И снова Владимир поймал себя на том, как все здесь изменилось: со стен исчезли яркие плакаты и баннеры, их заменили свежие пулевые отверстия и следы от огня. Похоже, что, кто бы ни штурмовал склады, он сумел прорваться даже сюда.
Чуть поотстав от их провожатого, Гахет слегка обернулся к сталкерам.
– Да, и еще кое-что. Не дергайтесь насчет того, что будет говорить Сен-Симон. Он может кобениться, корчиться, пыжиться, но он уже согласен. Он лишь хочет посмотреть команду, которая пойдет за артом. Я сказал ему, что вы лучшие, и я думаю, он в это верит. По крайней мере он очень хочет в это верить, ведь на кону жизнь его дочери. А я хочу верить в это не меньше, потому что без его людей нам будет ой как непросто справиться с головорезами «Обсидиана».
Когда отряд достиг нижнего пролета лестницы, Владимир наконец увидел,
– Сюда, пожалуйста, – проворчал Песчаник, нагибая голову, чтобы не удариться о низкий дверной косяк.
Владимир протиснулся следом за ним и огляделся.
По крайней мере в этой комнате на первый взгляд ничего не изменилось. Все так же по ту сторону крепкой решетки расположились стеллажи с оружием и амуницией, все так же за столом с ноутбуком сидел заплывший жиром лысеющий торгаш в своей неизменной засаленной жилетке. Правда, теперь вместе с ним там расположились и двое охранников в экзоскелетах, на фоне которых Сен-Симон казался крошечным и жалким.
При виде сталкеров он слегка подался вперед, и его маленькие глазки оценивающе запрыгали с Нестерова на Свистунова и обратно. Наконец он как-то натужно улыбнулся и откинулся в кресле, делая вошедшим приглашающий жест рукой.
– А, так вот кого ты привел мне, Гахет. Ну что же… Вести разносятся быстро, так что, похоже, я вижу перед собой пепел «Декартовых координат».
Гахет ухмыльнулся одними губами, его взгляд оставался ледяным:
– Я решил, что это будет наилучшим вариантом из всех доступных. Уверен, что вы и сами знакомы со сталкерами Эхо и Гольфом и осведомлены об их талантах в деле поиска различных… аномальных объектов.
Сен-Симон лишь покачал головой, но затем нажал на какую-то кнопку под столом, и решетчатая дверь справа от него медленно, со скрежетом отъехала в сторону.
– Да, разумеется, я знаком с обоими и знаю, на что они способны. Ну ладно, проходите, раз уж пришли. Давайте поговорим о наших делах…
– Даже удивительно, что он так быстро согласился, – произнес Владимир, снимая с полки громоздкий боевой дробовик и взвешивая оружие в руках. – Я думал, этому «пиджаку» Гахету придется его дольше уламывать.
Роман в ответ только пожал плечами:
– Его дочь неизлечимо больна, и этот артефакт для нее, возможно, последняя надежда на выздоровление. Чего бы ты не сделал для своего ребенка?
– Тоже верно, – пробормотал Свистунов, кладя дробовик на место.
Сталкеры стояли посреди любезно открытого для них Сен-Симоном оружейного склада и выбирали экипировку для предстоящей вылазки в Зону.
«Только вот в таком рубище, как ваше, я вас в центр города не отправлю. Идите в арсенал и найдите себе что-нибудь поприличнее. И не волнуйтесь, сегодня все за счет заведения», – с не очень обнадеживающей ухмылкой сообщил им Гахет.
С этого момента Роман бесцельно бродил между стеллажей, блуждающим взглядом скользя по нагромождению оружия и амуниции. Иногда сталкер закрывал глаза и проводил пальцами по тому или иному предмету, но затем лишь разочарованно качал головой и вновь возвращался к бесплодным поискам чего-то, известного ему одному.
– Э-э-эхх… А помнишь, как мы представляли, что нам удалось сюда проникнуть и мы можем бесплатно взять только одну вещь? И мы до хрипоты спорили, что из всего богатства Сен-Симона нам бы пригодилось больше всего.
– Помню, – не оборачиваясь, кивнул Роман.