Новая Зона. Лики Януса

– Увы, это будет не совсем точная формулировка, – покачал головой Лавров. – Видите ли, подобное пси-воздействие, как и все в рамках Аномальных Зон, вряд ли можно назвать нормальным. Поэтому и ваш мозг провел регенерацию тканей до не совсем изначального состояния. Вернее, совсем не до него.

Лавров привстал и, наклонившись вперед, указал на один из результатов рентгеновского сканирования.

– Видите вот эти наросты здесь, здесь и здесь? Это мутировавшие мозговые клетки. Что-то вроде раковых опухолей, но только… вызывающих не болезнь, а… дающих вам определенные пси-способности.

Александр почувствовал, как пол уходит у него из-под ног. Если бы его не удерживали наручники, то наемник, без сомнения, сейчас бы упал.

– Опухоли? Дающие мне пси-способности? – Александр закашлялся.

Он читал отчеты отрядов, работавших в Старой Зоне. И даже видел фотографии. Кукловоды. Люди, ставшие мутантами-псиониками. С огромными раздутыми головами, уродливыми выпуклыми лбами и полной потерей памяти о прошлой личности. Александр сглотнул, живо представив себя бредущим меж мокрых полей и перелесков Старой Зоны в порванной униформе. Уже не человек, еще не мертвец. Чудовищное существо, застрявшее между жизнью и смертью.

– То… То есть я превращаюсь в кукловода? – наконец выдавил из себя Хофф.

– В настоящий момент да, – кивнул Лавров, но, увидев, как побледнел Александр, быстро добавил: – Но вы не волнуйтесь. Мы сумеем вас вылечить. Остановить процесс вполне возможно, и мы предпримем все возможные усилия для этого…

Лавров также объяснил Александру, что именно он виноват в падении вертолета:

– Ваши… новые способности пока вами никак не контролируются. Исходящее от вас пси-излучение как-то повлияло на находившихся вместе с вами на борту солдат Центра. Не знаю, что это было, временное помешательство или же ускоренное разрушение личности, но так или иначе они открыли огонь друг по другу, а пилот направил машину в землю. Вы можете помнить что-то другое, но опять же – это вполне может быть вызвано опухолями в вашем мозгу…

С момента этого разговора прошло почти два месяца, и с каждым днем Александр все больше убеждался, что никто здесь не собирался ему помочь. За ним просто наблюдали, ставили опыты, брали анализы и следили, как он медленно умирает. Никаких лекарств, никаких медицинских процедур, ничего такого, что можно было бы принять за лечение. Только тесты, тесты, тесты. Хофф понял, что стал подопытной крысой, на которой ученые Центра изучают все стадии превращения человека в кукловода. Когда первый гнев от осознания этого прошел, Александр вдруг очень ясно понял, что даже не может их за это по-настоящему винить: он был уникальным образцом, возможно, первым и единственным шансом пронаблюдать подобный процесс в лабораторных условиях. В какой-то мере его утешало то, что его жертва хотя бы поможет другим, кто окажется в подобной ситуации. Единственное, о чем Хофф жалел, так это о том, что не сможет попрощаться с друзьями. На его вопрос Лавров ответил, что это слишком опасно, ведь Александр, сам того не желая, может навредить им.

Из плена размышлений Александра вырвал звук шагов снаружи. Они не были похожи на обычные мерные удары подошв армейских ботинок внутренней охраны. Эти были тяжелее, громче. Злее.

Пискнул замок, и дверь бесшумно отъехала в сторону. В стене образовался яркий прямоугольник, заставивший Александра прикрыть глаза рукой. Свет из коридора слепил. В проеме показалась чья-то тень. Человеческая фигура вошла внутрь. Следом за ней появилась вторая, и Хофф наконец сумел рассмотреть их.

Оба мужчины были на голову выше Александра, и вместо привычной униформы и кепи внутренней охраны они оказались одеты в тяжелые комплекты полицейской брони. Такую обычно использовали бойцы спецназа во время подавления массовых беспорядков. Лица скрывали тонированные щитки шлемов, но Хофф был готов побиться об заклад, что под ними скрываются точно такие же отрешенные глаза фарфоровых кукол, как и у всех охранников и ученых, виденных им до этого в помещениях комплекса. В руках незнакомцы держали громоздкие и жуткие бул-пап дробовики Jackhammer. Александр всегда считал, что эти стальные чудовища не пошли в массовое производство, однако похоже, что у руководства Центра было другое мнение.

– Что? Все настолько плохо? – поинтересовался Александр, спуская ноги с кровати.

Наемник имел в виду свое состояние и исходящее от него пси-излучение, медленно, но верно усиливающееся с каждым днем, однако бойцы в серой броне проигнорировали его вопрос.

– Встаньте и вытяните руки перед собой, – пустым безынтонационным голосом приказал один из них.

Его напарник подкрепил просьбу, направив дробовик Александру в живот. Хофф вздохнул и совершил требуемое действие. В слабом свете потолочной лампы блеснул металл, и охранник нацепил на запястья наемника тяжелые железные скобы. Наклонившись вперед, он защелкнул точно такие же на лодыжках Александра. Между собой кандалы были соединены единой цепью.