Новая Зона. Синдром Зоны

И над Зоной оглушительно и весело грянули первые аккорды музыки, да такие, что казалось, с листьев посыпалась пыль, а эхо улетело к облакам. Проф врубил «Рахманинова» на все децибелы.

Веселая песня из старого советского фильма громовым набатом долетела до машин, и долговязый мародер с СВД, открыв рот, отвлекся от цели, которой, судя по блеску линзы, был я, и непроизвольно приподнялся от капота «Нивы», но, словно получив короткую затрещину, быстро мотнул головой и мешком свалился вниз. Спасибо, Хип, спасибо, родная, опять выручаешь, явно от тебя прилетело. Из-за машины тут же выскочили еще двое и открыли шквальный огонь из автоматов.

Представляете такое положение —
Все, что будет с вами, знаете заранее!

И даже выстрелов почти не слышно за звуковым рядом, только разлетаются от дул сизые прозрачные облачка, да под грохот мелодии упали на меня срезанная пулей ветка и брызги листвы. Едва слышно только, как дал длинную очередь из своего «калаша» Корнейчук, и ведь попал – один из бандитов уронил автомат и, схватившись за живот обеими руками, начал биться на земле выброшенной на берег рыбой. Второго снял я, положив пулю куда-то в корпус, так как выцеливать не было времени.

Ни к чему тогда волнения, сомнения,
Все на свете предусмотрит расписание!

Пыльные облачка добежали до заднего УАЗа, шваркнуло длинными искрами от «кенгурятника», и полетели по воздуху ошметки тента – это Проф подключился, несмотря на приказ сидеть под вездеходом, и высадил сразу весь магазин. Не попал, похоже, ни в одного, но несколько бандитов, прекратив стрельбу, все же нырнули под защиту канавки и уже не высовывались.

А мы бросаем скуке вызов
Потому что, потому
Жить на свете без сюрпризов
Невозможно никому.

Слева, где у бетонного кольца залег Бонд, послышались хлесты выстрелов – лейтенант бил одиночными, но часто. Там, где была его позиция, едва слышно щелкнуло несколько раз, расплылось облачко каменной пыли, поднялись фонтанчики разбитой травяной трухи и песка. В передний «уазик» запрыгнули двое и, пригнувшись, резко дали по газам. Из-под колес вылетели фонтаны грязи, и машина, отчаянно виляя в разные стороны, понеслась по полю, по пути жестоко ударившись днищем о склон канавы. С багажника на крыше, закрытого брезентом, от удара посыпались деревянные ящики и несколько мешков, покатились по земле. Но беглецы на машине неслись дальше, в панике бросив и своих, и товар.

Пусть удачи, неудачи,
Пусть полеты вверх и вниз,
Только так, а не иначе,
Только так, а не иначе…

Далеко уехать ей, впрочем, не удалось. Одним коротким, но страшным мигом над машиной расплылось прозрачное малиновое зарево, которое сразу же полыхнуло толстой молнией слепяще-яркого белого цвета. «Статик» оглушительно шарахнул раскатом сухого грома, на несколько секунд забив даже звуковую атаку «Рахманинова».

Да здравству-ет сюрпри-из!

УАЗ, разом одевшись в клубящееся облако пламени, по инерции мчался дальше, дымно хлопая разлетающимися покрышками, пока не влетел во что-то еще, разом погасившее бушевавший огонь. Пошел, пошел прозрачными стеклянными блинами воздух, и, как бумажная, сложилась внутрь черная кабина, куда, словно странные щупальца, резко втянулись струи дыма. Машину развернуло боком и буквально раскатало в пятнистый железный ковер под громкий, жалобный визг сминаемого металла, пробившийся даже сквозь ватный шум в ушах, оставшийся после акустических пушек «Спектров». Через секунду затишья послышался новый звук – дико, по нарастающей начал реветь и визжать катающийся в алой луже мародер, отбивающийся от земли левой ногой, в то время как правая резиново моталась в разные стороны. Пули Корнейчука, видимо, пришлись на тазовые кости. Еще один, по-прежнему с белой тряпкой в руках и, видимо, не задетый в перестрелке, встал на колени и выронил лоскут.

– Не стреляйте в этого, все уже, по ходу. – И я отпустил кнопку связи.