Новаторы

И вот прошло четыре месяца, как Валентина Гаганова перешла в новую бригаду. Эксперимент явно удался. Бывшая самая отстающая бригада вышла из прорыва и вступила в соревнование за звание коллектива коммунистического труда.

15 марта 1959 года, когда Валентина выздоровела и возвратилась на работу, вся первая полоса «Калининской правды» была посвящена Вышневолоцкому комбинату. «Поддержим патриотический почин Валентины Гагановой!» — было набрано большими буквами. «Подтянем отстающих до уровня передовых!» Далее следовали статьи Анны Дементьевой, Галины Андреевой и Галины Нестеровой. С фотографии смотрели молодые, задорные лица, первые последовательницы Гагановой. «Мы собрались вместе, — писали они, — и решили обратиться к вам, передовикам производства, последовать замечательному примеру планочницы Валентины Гагановой, пойти в отстающие бригады, участки, звенья, на фермы и вывести их в число передовых».

2 апреля 1959 года о почине Гагановой сообщила передовая статья газеты «Правда». Ее поступок был квалифицирован, как пример коммунистического отношения к труду, глубокого понимания общественного долга.

О скромной текстильщице из Вышнего Волочка узнала вся страна. К Валентине стали приходить письма. «Ты молодец, Валя, — писали сельмашевцы из Бежицы, — мы следуем твоему примеру». Особенно много писем приходило от текстильщиц. Землячки Гагановой с текстильно-суконной фабрики писали:

«От души говорим мы тебе: «Спасибо, Валя!» Твой пример поможет нам не только добиться увеличения съема пряжи в цехе, но и поможет крепить дружбу и товарищескую взаимопомощь между прядильщицами, поможет нашей смене скорее добиться звания коллектива коммунистического труда».

Письма приходили со всех концов страны.

«Вы начали замечательное, прекрасное дело, — писали из далекого Душанбе, — у него большое будущее. Метод, предложенный вами, нам кажется самым действенным. Наши предприятия родственные. Вы вырабатываете хлопчатобумажные ткани, мы — шелковые. На нашем комбинате подхвачен ваш почин. Первые же дни работы дали положительные результаты».

К 1 Мая бригада Гагановой вышла в передовые. Этому предшествовала еще одна радость. За три дня до праздника в обеденный перерыв в цехе состоялось короткое собрание, на котором было объявлено, что Валентине Ивановне Гагановой присвоено звание ударника коммунистического труда. «Я не могу без волнения вспомнить теплые, сердечные слова рабочих, сказанные на этом собрании», — писала она в книге «Поможем отстающим догнать передовых».

Бригада Гагановой набирала новые темпы. Съемщицы научились производить съем за 1,7–2 минуты вместо 3–3,5, как это было раньше. В июне бригада работала в счет сентября. Начальник цеха Смирнов радовался: за июнь цеху было присуждено Красное знамя фабрики. Впереди шла смена Вериной, где работала бригада Гагановой.

— В цехе нет больше отстающих бригад, — говорил Анатолий Васильевич. — Такого положения никогда не было.

Летом произошли события, которые перевернули жизнь Валентины Гагановой. Минут за сорок до смены на квартиру Гагановой принесли записку. «Просьба срочно явиться в партком. Скобелев». Павел Павлович Скобелев, секретарь парткома комбината, человек очень деловой, занятый. Раз вызвал так срочно, значит какое-то чепе.

В парткоме Гаганову встретил Алексей Николаевич Матвеев, секретарь горкома партии.

— Готовься, Валентина, в Москву ехать. На Пленуме ЦК будешь выступать, — сказал он.

Увидев, как смутилась Гаганова, он добавил:

— Не робей. Вместе подумаем, о чем рассказать Центральному Комитету.

…Пленум открылся 24 июня 1959 года, и в первый же день Валентине предоставили слово. Вот как она об этом рассказывала в книге:

«Вдруг слышу, председательствующий объявляет:

— Приготовиться для выступления бригадиру — прядильщице Вышневолоцкого комбината Валентине Гагановой.

Ну, честное же слово, успокоилась я было совсем, а тут… Руки похолодели, пот на лбу выступил, комкаю в руках платочек, стараюсь собрать мысли. Маршал Рокоссовский рядом со мной сидел. Признал он меня, видно, по моему волнению, говорит:

— Вы, значит, и есть Валя Гаганова?

Что предыдущий оратор говорил, ни слова не помню, не слышала. Об одном думала: как бы не растеряться, когда выйду».

Двадцать минут говорила Гаганова. О своих учителях, предшественниках, о Галине Самбуровой, Зое Даниловой, о том, что в бригаду Шибаловой перешла, так как хотела, чтобы всему цеху лучше стало.

— Нам удалось доказать, — говорила она, — что нет плохих машин, плохих бригад и участков. Плохо там, где плохо работают люди, где низка квалификация, где не организован как следует труд, где низок уровень трудовой дисциплины. Мне кажется, рабочие наши поняли, что отстающие могут стать передовыми, если сами этого захотят, если вовремя и хорошо им помогут более сильные товарищи.

Зал слушал внимательно. Это вдохновило, и тогда Гаганова стала рассказывать о том, что им мешало: о старом оборудовании, новых станках, но плохого качества, низких сортах хлопка.