Новейшая история еврейского народа от французской революции до наших дней. Том III. Эпоха антисемитской реакции и национального движения (1881-1914) с эпилогом (1914-1938)

Появление антисемитских организаций в Германии в начале 80-х годов окрылило австрийских юдофобов. Вена принялась ревностно подражать Берлину. Привезенный из Германии модный товар впер­вые вынес на политический рынок немецкий шовинист Георг фон Шенерер, член австрийского рейхсрата и вождь партии пангерма­нистов. Подобно Штеккеру, он сначала пытался провести антисеми­тизм в сознание трудовых масс под покровом «христианского соци­ализма», но ему не удалось обмануть венских рабочих, и он выкинул национальный флаг. В агитационных речах и статьях (с 1882 г. он издавал журналец «Univerfalschte deutsche Worte») Шенерер развивал мысль, что еврейство в Австрии ослабляет немецкий элемент в угоду другим нациям, славянам и мадьярам. Филиппики Шенерера не име­ли успеха в рейхсрате, где заседали представители всех националь­ностей Австрии и где пангерманизм считался несбыточной мечтой. Больший успех выпал на долю антисемитов-демагогов, агитиро­вавших на экономической почве среди мелкого христианского ме­щанства Вены — торговцев, ремесленников, содержателей гости­ниц и ресторанов. Основывались антисемитские союзы под назва­ниями «Союз христианских промышленников» и «Партия реформы», цель которых была на самом деле контрреформа — отмена или со­кращение гражданских прав евреев. На уличную агитацию отклик­нулись все лично заинтересованные или вообще буйные элементы венского населения. В веселой Вене стали повторяться берлинские скандалы. В населенных евреями кварталах антисемиты оскорб­ляли прохожих; немецкие студенты задевали товарищей-евреев в стенах высших учебных заведений. В трактирах и пивных заведе­ниях, где обыкновенно устраивали свои собрания антисемиты, шли словесные погромы евреев, причем ораторы ссылались на «ученого» Ролинга и разжигали фантазию толпы цитатами из талмудических книг.

Весною 1882 года один из таких агитаторов, некто Франц Голубек, произнес речь в собрании «Союза христианских промышленни­ков», где председательствовал Шенерер. «Еврей, — говорил он, — не наш согражданин; он стал нашим господином и притеснителем. Вы знаете, что сказано о вас в Талмуде? Там сказано, что мы все (хри­стиане) свиньи, псы и ослы». Когда Голубека привлекли к судебной ответственности за натравливание одной части населения на другую, защитник его представил в оправдание подсудимого соответствую­щую талмудическую цитату из книги Ролинга. Сам Голубек заявил на суде, что нельзя считать призывом к насилию «научную» характе­ристику отношений евреев к иноверцам на основании такой автори­тетной книги, как труд пражского профессора. Поддавшись этим доводам, суд оправдал Голубека. Приговор суда был прямым вызо­вом еврейству, которое публично обвинялось в обязательной христофобии. Через два дня (30 октября 1882 г.) в венских газетах появи­лось официальное заявление совета еврейской общины за подпися­ми обоих раввинов, Гидемана и Иеллинека, о том, что фигурировав­шей на суде цитаты, заимствованной из книги Ролинга, в Талмуде не имеется и что там вообще нет ничего враждебного христианам. За­детый этим опровержением, Ролинг напечатал в газете, а затем в от­дельной брошюре свой «Ответ раввинам», полный ругательств про­тив венских раввинов, скрывающих те места Талмуда, которые ком­прометируют еврейство. «Ответ» читался публикою и волновал ее. Многие верили, что Талмуд действительно содержит предписания ненавидеть христиан. Отсутствие гражданского мужества у пред­ставителей венской общины могло только укрепить такие ложные представления. Указав в своем опровержении, что в Талмуде нет ничего враждебного христианству, раввины должны были огово­рить, что речь идет о предписаниях, а не о враждебных инове­рию мнениях, которых имеется в Талмуде не больше, чем в Еван­гелии, Посланиях Апостолов и творениях отцов церкви, напол­ненных враждебными иудейству выражениями. Сущность защи­ты должна была состоять в том, что христиане не вправе винить ев­реев за те мнения в их древней письменности, которые являлись лишь откликом на еще более обидные слова тогдашней церковной пись­менности, подкрепленные порою ударами со стороны светской власти.