Новейшая история еврейского народа. Том 3

Профессии. — Городским элементом германские евреи оста­вались и по своему профессиональному составу. Перемены произо­шли только в распределении их по городским профессиям. По пере­писи 1895 года это распределение представляется в следующем виде: в торговле были заняты 313 000 человек, или 55% всего еврейского населения, в индустрии и ремесле — 128 000, или 22%, свободными профессиями и общественной службой занимались 37 000, или 6!ó %, на ренты или доходы с капиталов жили 80 000, или 14%, сельским хозяйством занимались 5 700 (1%), а в домашнем услужении находи­лись 1892 (0,3%). Таким образом, старая хозяйственная структура со­хранилась только в преобладании торговли над всеми другими про­фессиями, но это преобладание уже было понижено до размеров 55%. Выросло участие евреев в фабричной индустрии и в ремесле, хотя и здесь они больше являлись в роли работодателей (фабрикантов и содержателей мастерских), чем в роли рабочих. Совершенно но­вым послеэмансипационным явлением был значительный еврей­ский элемент в свободных профессиях: число адвокатов, врачей, инженеров, журналистов, учителей выросло до размеров, которые давали себя чувствовать в больших городах, где концентрирова­лась эта армия интеллектуальных работников. Лишь небольшая ее часть могла пристроиться на государственной службе, куда ев­реев допускали в гомеопатических дозах; большинство же зани­малось частной практикой или служило в учреждениях еврейских общин. Большое число рентнеров, живших на доходы с капита­лов, свидетельствовало о высоком уровне благосостояния среднего класса у евреев (14% против 8% у христиан). Что же касается сель­ского хозяйства, то один процент евреев против 28% христиан являет­ся только «тестимониум паупертатис» еврейской сельской культуры, обычной аномалией диаспоры.

Стремление к высшему образованию. — Свойственный старому культурному народу интеллектуализм проявлялся в эту эпо­ху в усиленном наплыве еврейской молодежи в германские высшие школы. Эти школы посещались евреями в числе, значительно пре­вышавшем пропорциональное отношение их к прочему населению. Это объяснялось прежде всего отсутствием общеобразовательных на­циональных школ, которых не могли заменить элементарные «рели­гиозные школы» в еврейских общинах, составлявшие придаток к си­нагоге. Еврейская молодежь получала свое образование в немецкой школе всех ступеней, и тут замечалось следующее явление: в то вре­мя как из ста учащихся христиан в Пруссии 94 довольствовались обязательным элементарным образованием и только шесть посе­щали среднюю школу (гимназии и реальные училища), из ста уча­щихся евреев около половины посещало средние школы, т. е. в восемь раз больше, чем христиане. В прусских университетах ев­реи составляли в 1895 г. почти десятую часть всех студентов, меж­ду тем как в стране они составляли лишь несколько более одной сотой части населения, — следовательно, и здесь они учились в десять раз больше христиан. (Тут, однако, нужно иметь в виду, что в 90-х годах значительную группу еврейских студентов составляли выходцы из России, учившиеся преимущественно в Берлине и Гей­дельберге.)