Новейший Завет. Книга I

С 20.30 до 21.00 мне предписывалось «Ведение дневника». Ровно в полдевятого я открыл новенькую общую тетрадь в резко пахнущей обложке из зелёной клеёнки и принялся каллиграфическим почерком выводить на первой странице слово «Дневник». Буква «Д», как сейчас помню, получилась шикарной! Она напоминала логотип спортобщества «Динамо» – залихватская петля, переходящая в крутую дугу, утолщающуюся к середине, а потом уходящую в ноль. Скрипичным ключом встала она на странице и задала тон остальным буквам. Дерзкий диез «Н». Мёртвая петля «Е». «В» – как след от выхлопных газов истребителя, уходящего из-под вражеского огня. Я даже захотел нарисовать на конце завитка маленький самолётик, но одёрнул себя – дело-то серьёзное. Ещё одна «Н», которую я постарался сделать максимально похожей на первую… И вот тут заметил, что места на страничке для двух оставшихся букв осталось совсем мало. «И» вышла худосочной и некрасивой и напоминала дождевого червя, а «К», совсем уже маленькая и неказистая, позорно провалилась под строчку и болталась там, как упрямый пассажир на подножке переполненного трамвая.

Раздосадованный, я закрыл тетрадку и ударил по ней кулаком. Тем более, что полчаса, отпущенные режимом дня на ведение дневника, почти закончились.

На следующий день, также в 20.30, я вырвал обезображенную страничку и аккуратно, но быстро, без финтифлюшек, записал злополучное название документа. Перевернул лист и вывел: «Дорогой дневник…»

Прикола с дневником, как и с режимом дня, хватило на пару недель. Поиграв в «силу воли», я убедился, что при желании могу подчинить свою жизнь строгому распорядку. В любой момент. Когда понадобится. Но не сейчас. Зачем лишать себя детства?

Думаю, было бы забавно полистать свой детский дневник сейчас… Но он бесследно канул в песке времени. Песке… Или водовороте? А, и так и так верно – и там и там пучина. Вот! В пучине времени. Или времён?.. Не важно.

И вот теперь, наконец, пора пришла. Пора попытаться упорядочить и задокументировать свою жизнь, вероятно, на случай отказа функций памяти.

Далее кратко, но без спешки описывалась жизнь в крупном провинциальном городе, в котором герой родился, получил образование, женился и работал по специальности – журналистом.

(Малыш, конечно же, знал, что они были коллегами с Бронфельдом, на словах тот не особенно распространялся об этом своём периоде в жизни, но в книжке он был описан подробно.)

Поначалу было очень даже здорово: Молодой Человек работал репортёром, брал интервью и скандалил на страницах муниципальных изданий. Дослужился до выпускающего редактора… А потом рутина взяла своё. Студенческий брак распался, слава богу, детей не было. Молодой Человек пил в компании журналистов-алкоголиков и сокрушался по поводу того, что больше в этой «дыре» делать нечего, и надо бы подаваться в Москву…