Новенькая дикого. Закрытая школа 2

— Убери ладони на себя!

— Отвлекает? Сбивает с мысли? - шепчет и приближается, будто желая поцеловать.

— Вот я про эти вещи, - истерично уклоняюсь.

— Знаешь, когда ты так делаешь сердце начинает сильно стучать, - прорывает меня.

— Тук, тук, тук. Очень громко. Очень. В глазах темнеет и голова кружится. А, когда целуешь - вообще всё плохо. Я совсем не контролирую себя, - жалостливо хнычу.

— Давай на благо моей психики начнём с фильма?

— С фильма? - улыбается Артём.

— И не улыбайся! - наставляю на него палец.

— Улыбаться то почему нельзя?

— Нельзя и всё.

— Без объяснений то есть?

— Без.

— Хорошо, - ласково целует в щёчку.

Я млею, а парень и сам не осознает, что начинает пригмагничиваться ко мне.

— Пошли в ванную, - удаётся ему перебороть себя.

Сгружает меня на диван и встаёт.

— Вместе? - поднимаюсь.

— Вместе. Будешь руки мыть под моим присмотром.

— Да не буду я по деревьям лазить. Чего ты в самом деле? - послушно плетусь за ним, но не потому что я вдруг стала покладистой.

Просто дикий предусмотрительно переплёл наши пальцы и мне выбирать не приходиться.

30

— Футболку или рубашку? - заглядывает Артём ко мне.

— У тебя есть масло? - отбиваю его вопрос своим.

— Масло? - озадаченно смотрит на то, как я пытаюсь оттереть свои алые губы.

— Оливковое, сливочное, можно и подсолнечное.

— Ты меня пугаешь. Зачем оно тебе? - не понимает тонкостей макияжа парень.

Ну, на то он и парень.

— Губы и ресницы стереть. Водостойкий макияж лучше всего маслом убирать.

Подпирая плечом дверной проём, дикий хочет что-то спросить.

— Говори, говори, - плескаю водичку себе в лицо.

— А ты в обычной жизни тоже масло используюсь?

— Для чего?

— Для снятия макияжа, - добавляет, выдержав небольшую паузу.

— Прекрати о глупостях думать.

— Да. Ты права. Не туда повело, - потирает лицо.

— В обычной жизни у меня имеются специальные средства…О-о-ох. Мамочки, - пугаюсь своего отражения.

Дикий же просто бестактно заржал, увидев видок «Харли Квинн». Но стоило набрав водицы в ладони, вылить ему её на голову, сразу проникся.

— Принесу я тебе масло. Было у меня, - встряхивается как пёс и считай мстит мне, так как капли воды и на меня полетели.

— Но ты не ответила. Рубашка или футболка?

— Давай рубашку. Самую длинную неси.

— Обязательно, - говорит, тоном очень непохожим на правдивый.

Сажусь на край ванны, чтобы удобнее было ждать.

П-п-п. Б-б-б-б. Т-т-т-т.

— На, - суют мне бутылку оливкого в руки.

Наконец-то.

Не прошло и полгода.

Взяв ватные диски с полочки, пропитываю их небольшим количеством масла.

— Рили* как по маслу пошло, - наблюдает невозможный за разводами косметики, что, как по мановению волшебной палочки, убираются.

— Меня твои комментарии доконают и будет плохо. Я сорвусь, нагрублю, потом мне будет стыдно. Так что иди, пожалуйста, фильм выбирай. Я через пять минут выйду.

— Какой жанр?

— Боевик.

— Боевик?

— Давно хотела «неудержимых» посмотреть, но то учёба, то ты, - замолкаю на секунду, проводя диском по губам.

Зашибись.

Довольно лицезрю результат своей работы.

Теперь смыть маслице и будет двойной зашибись.

Но, что меня волнует - я уже истратила на лицо моё, ставшее дорогим, полтюбика мужской умывалки.

Интересно у меня борода до пят не вырастет?

Фирма то люксовая.

А-а-й.

Последний разочек на свой страх и риск.

Если что - вон и бритва стоит.

— Я не могу уйти, не выяснив кое-что, - не прогнать никак Артёма, что опять вернулся к развязному поведению. Ничего не проходит, ничего не меняется.

— Что?

— Тебе сладкий попкорн или солёный?

— И тот, и тот. Я их смешиваю...Ну, что? - вытираю лицо бумажными полотенцами.

— Не могут постоянно вкусы совпадать, но у нас совпадают. Ты случайно не шпион, подослаланный ко мне отцом?

— Да. Я выведаю все твои секреты, а потом хладнокровно замочу, когда будешь спать, - выпихиваю смеющегося дикого из ванной, не забыв выдёрнуть теперь мою вещичку.

— Фу-у-ух, - расправляю рубашонку.

Она немного хоть срамоту прикроет?

Или буду светить на радость Артёма всем чем не нужно?

Надо пробовать.

Стянув с себя остатки платья, вешаю на крючок пиджак и накидываю рубашку.

Звездец полный, но что поделаешь - прятаться глупо.

С опаской выглядываю, решив самой порыться и найти адекватную шмотку.

Но как назло мимо проходит Артём, неся огромную тару попкорна.

— Что? Потоп? Пожар? - не понимает он почему одна моя половина в коридоре, вторая по-прежнему в ванной.

— Рубашка.

— Что рубашка? - закидывает горсть попкорна в рот и именно в этом момент я выхожу.

Уклоняюсь от полетевшей в меня кукурузы.

Кашляя и кашляя дикий в перерыве извиняется и кашляет, кашляет.

Сочувственно хлопаю ему по спине. Бедный. Сам себя наказал.

— Пойду за пледом, - никак не может прекратить смотреть на мои голые ноги.

— Иди.

— Иду.

— Ты стоишь.

— Я настраиваюсь на поход. Всё. Настроился, - отдав мне миску, исчезает в одной из комнат.

Вроде в той, где спальня.

— Держи, - появляется, не успеваю заскучать.

Передаю ему торжественно таз с кукурузой и заматываюсь в мягкий плед.

И вот спустя фигову тучу минут, мы падаем на диван.

Взяв пульт, дикий пролистывает меню кинотеатра.

— Артём?

— А? - не подозревает он о подставе.

— А кем твой отец работает?