Новенький

–Пап, пйивет, а я лук найизаю, – воодушевленно хвасталась дочка своими достижениями, ведь не каждый день ей доверяют такое опасное и ответственное задание. Она – вылитая мама. Черные локоны всегда небрежно, но при этом как-то по киношному спадали на её открытый лоб. Глаза- пуговки карего цвета, в которых живёт детский озорной огонёк. Большие реснички, заставляющие умиленно смотреть в глаза не отрываясь, и черные, словно нарисованные бровки. Аккуратный носик и до безумия красивая улыбка. Именно такой улыбкой и сразила меня Милая в день нашей встречи. Они даже характером похожи, нежные, заботливые, милые и такие хитрые: когда им что-нибудь надо, пускают в ход всё обаяние. И ведь невозможно отказать. Я пытался. Тщетно.

–Ты моя сладкая, такая уже взрослая, скоро сама будешь нам с мамой завтраки готовить.

–Аха, – произносит Ралина, даже не отвлекаясь на мой поцелуй в щечку. Прям что ты, что ты, деловуша блин.

Ну, вариантов оттягивать разговор нету, надо идти сдаваться своей любимой, которая, чувствую, специально не смотрит в мою сторону. Боится понять по глупой улыбке, что всё прошло удачно. Наверное, ни один шеф повар так сосредоточено не следил за процессом приготовления блюда, как она в данный момент. Даже когда я подошел со спины, и, нежно обняв притянул к себе, сделала вид, что ей нельзя отвлечься ни на секунду. Она не хотела слышать, не хотела говорить о сегодняшнем дне, не хотела ничего спрашивать, потому что всё уже понимала. Я не решался начать разговор об утреннем собеседовании. Друзьям я бы мог часами, взахлеб, пересказывать каждый миг сегодняшнего дня, но только не ей и не сейчас. Знаю, что творится у неё на душе. Знаю, что она боится услышать правду. Как же она вкусно пахнет.

Уткнувшись носом в её темно-каштановые волосы, я всегда обретал спокойствие, так же, как и сейчас. Целуя нежно шею, я забывал обо всём.

– Не трогай. Опять Рекса всего залапал. Иди мой руки, кушать будем.

Она говорит со мной, и это уже хорошо.

– Я мигом моя! – боясь разозлить её, рванул в ванную, но резко спохватившись, вернулся и поцеловал умную и сдержанную фурию, попутно подмигнув дочке. И вспомнив, добавил:

– А где Богдан?

– А где может быть твой сын? Бросил портфель, схватил мяч и куда-то убежал, – ответила Милая сердясь.

Сын молодец. Восемь лет уже парню, мужиком растёт.

Мне хотелось ответить, что, по её мнению, наверное, было бы лучше, если бы он не бегал по улицам, а сидел за компьютером круглые сутки, но чудом удержался. Иначе этой маленькой зацепки хватило бы, чтобы обрушить плотину и низвергнуть на себя поток слов, которые сейчас кипели в её голове.

– Картошка просто бомба!– обжигаясь, нахваливал я наш ужин, – и лучок так красиво нарезан.

– Не подлизывайся, – и, выдержав паузу, добавила, – Что сказали?

– Сказали берут, – не поднимая глаз ответил я, продолжая усердно работать вилкой, – всё нормально, я им подхожу.

Ноль реакции. Никакой. Тишина. Это тот случай, когда отсутствие реакции, намного хуже любого варианта развития событий! Ну скажи, что ты против, разозлись, и мы снова поругаемся, снова будем мусолить заезженную тему, что и здесь можно работу найти, что меня в любую охрану возьмут. Или скажи, что я молодец, что всё-таки добился, не зря в шесть утра уходил на пробежку, пока все спали. Нет же, молчит…

Аж бесит.

Столько эмоций внутри, а в какое русло выплескивать непонятно. Вот и приходится жевать и надумывать все возможные варианты в голове. А она сидит напротив, молча перебирает салат вилкой и думает всякие гадости. Ну наверняка же думает.

– Пап, а знаешь чё? Мы сегодня ежика видели. Он такой майенький во двойе бегал. Мы ему молока налили в тайелочку. Ну не в тайелочку, ну в кйышку от банки, – вдруг вспоминает Ралина.

Как же она вовремя. Люблю её!

Пока они помыли посуду, стелили постель, я разобрал вещи и пошёл принять душ. День был насыщенный, а впереди ещё ждал тяжелый разговор, и мне хотелось стоять под этими бодрящими струйками воды как можно дольше.

– Выходи уже, твоя принцесса уснуть не может, пока не поцелует тебя, – послышался за дверью голос милой.

Свет везде уже был приглушен, и лишь ночник в детской освещал мой путь.

– Спокойной ночи, Король, я тебе завтра ежика покажу, харашо?

– Конечно, принцесса, завтра снова его покормим, – не в силах противоречить, смиренно согласился я.

–Аха, – кивнула в ответ наша кудряшка и отвернулась спать, обняв куклу Катю.