Новичок

Все собрались слева от Винсента и, разинув рот, тыкая друг друга в бок и хлопая по плечу, смотрели, как новичок медленно, но верно подтягивается, держась за перекладину одной рукой. И вот его подбородок оказался над перекладиной.

— Так хватит? — тихо спросил Аллан.

— Да! — выдохнул изумленный Падди. — Теперь опускайся.

Винсент Аллан опустился вниз плавно, без рывков. Таинственные бугры и переплетения мускулов на его руке исчезли, и она вновь стала пухлой и гладкой, такой же мягкой, как у женщины. Но он висел на вытянутой руке, подогнув колени, чтобы ноги не касались пола. И окружающие внезапно заметили, какие у него длинные руки. Изумленным зрителям вспомнилась горилла в зоопарке — Аллан висел на перекладине так же легко и непринужденно, как обезьяна.

Потом его рука вновь начала сгибаться, снова пришли в действие таинственные источники силы, проявились выпуклые бугры мышц. В руках Аллана была жизнь, подобная жизни спутанных и пересекающихся струй в течении бурной реки, — тысячи стремительных потоков, несущихся к одной цели. Казалось, рука, стала вдвое толще, под гладкой кожей вздыбились мощные выпуклости, наглядно демонстрируя каждую отдельную мышцу. Пять раз Аллан зависал на вытянутой во всю длину руке. Пять раз он плавно, не дергаясь, без видимых усилий подтягивал свое тело вверх, пока подбородок не окажется над перекладиной. Затем мягко спрыгнул на пол.

— Пяти раз достаточно? — спросил Винсент Аллан у ошарашенного тренера.

Глава 3 МОЛНИЯ В КАЖДОМ КУЛАКЕ

Аллан был удивлен, услышав, как спортсмены смеются, хлопая друг друга по спине.

— Эк ты промахнулся, Падди! — говорили они.

— Ну да, — мужественно признался побагровевший Падди. — Меня обвели вокруг пальца. Ты меня надул, приятель, — обратился он к Аллану. — Но откуда ж мне было знать, что ты — профессионал? А где ты выступал-то? В Европе небось?

— Выступал? Я? — недоуменно переспросил Винсент Аллан. — Я вас не совсем понимаю, мистер Кэйзи.

Молодой человек произнес это с такой серьезностью, что смех сразу затих.

— Бог ты мой! — выдохнул Кэйзи. — Парень не врет!

Зрители кивнули.

— Слушай сюда, — сказал тренер. — Чем ты вообще занимаешься?

— Я работаю в банке, мистер Кэйзи, — ответил Аллан.

На Падди Кэйзи внезапно снизошел пророческий дар. Глаза у него выпучились, горло сдавило от нахлынувших на него бурных чувств.

— Ты не банковский клерк! — страстно прошептал новоявленный провидец. — Ты совсем не банковский клерк! Знаешь, кто ты? Ты чемпион мира! Чемпион мира в тяжелом весе! Чемпион в тяжелом весе всех времен и народов! Если только я не ослеп и не выжил из ума.

Это заявление звучало столь торжественно, что окружающие замерли, потрясенные и охваченные благоговением. Что же до Винсента Аллана, то… За эти несколько секунд столь многое успело измениться, что он понял только одно: те, кто собрался, чтобы посмеяться над ним, теперь им восхищаются. Правда, чем они восхищаются, он так и не понял. Видимо, он сказал или сделал что-то замечательное. Но что?

— Не забивай парню голову чепухой, — сказал Бад.

— Почему же чепухой?

— По-моему, ему будет не хватать скорости.

— Да ты что! Разве он перекачан? Посмотри, какой он пластичный и гибкий! Ведь он движется словно кошка, Бад. Парень, ты когда-нибудь занимался боксом?

— Нет, никогда, — ответил Аллан.

— Надевай перчатки, Бад. Ты тяжелее его на двадцать фунтов и на три дюйма выше, но я ставлю на этого парня!

— Он же никогда не боксировал, — нахмурился Бад. — Ты что, не слышал?

— Он никогда раньше и не подтягивался, — ответил Кэйзи.

Все расхохотались. Могучий Бад почему-то вздрогнул.

И вот Бад и Аллан надели боксерские перчатки и вышли на восемнадцатифутовый ринг. Просмоленные канаты, ограничивающие ринг, были во многих местах испачканы, покрыты какими-то темными пятнами. Аллан догадался, откуда они взялись, и содрогнулся.

— Драться будем всерьез, — сообщил Кэйзи.

— Он ведь не умеет даже правильно держать защиту! — запротестовал Бад, сильно покраснев. — Ты что, предлагаешь мне сделать из него отбивную?

— Заткнись и делай что тебе говорят. Надо же посмотреть, на что он годен, прежде чем браться за него всерьез, не так ли? Поэтому заткнись и делай, что тебе сказано. Вы будете драться четыре обычных трехминутных раунда. И — я ставлю на малыша!

«Малыша» посадили на маленький стул в правом углу ринга. Мистер Кэйзи стал сзади, положив руку на плечо молодого человека.

— Погляди на Бада, — приказал Кэйзи.

— Хорошо, — сказал Аллан, и его добрые голубые глаза обратились через ринг к Баду, который сидел на точно таком же стуле в противоположном углу, поставив локти на колени и свирепо уставившись на Аллана. Бад разминал ударную часть каждой перчатки о ладонь другой руки, словно стараясь сделать их как можно более плотными и компактными.

— Ну и как он тебе?

— Похоже, он очень злится, — ответил Аллан. — Что такого я ему сделал?