Новизна хуже старины (СИ)

На мой вопрос она не ответила; только лицо ее как-то странно исказилось, а на глазах показались слезы. Видно, этот негодяй и ей сломал жизнь, как и Софье Золотаревой… Я не стал ее мучить своими расспросами и, попрощавшись, ушел.

Оставшееся время я просто шатался безо всякой цели по моему району; но сначала, поскольку после всех этих допросов я сильно проголодался, зашел во вьетнамский стрит-фуд у Курского вокзала. Заказал себе их национальный суп-лапшу с мясом и бутылку пива. Пока ел, я решил написать Николаю, чтобы тот выяснил, в каком отделе полиции работает Максим Горский. Скоро пришел ответ, изрядно меня обескураживший: в Басманном ОВД. Вот прямо сердцем чувствую, что разгадка этой тайны, кто же подкинул Сергею эти злосчастные пакетики с героином, кроется здесь… Но надо, прежде чем делать поспешные выводы, поговорить и с их начальником, и с Лукьяновым, который, так сказать, «ведет» это дело, и с самим Горским-младшим.

После этого я опять отправился бродить по району: около часа ходил по Таганке и наконец вышел к станции «Римская». Мог бы, конечно, вернуться к дому Павла Горского и еще раз побеседовать с его сестрой, но мне не хотелось снова причинять ей боль расспросами о Шевченко. Было очевидно, что у нее был неприятный опыт общения с ним.

Когда почти наступил конец рабочего дня, я побежал к зданию суда — еще хорошо, что оно находится рядом с метро: между ним и этой станцией около девятисот метров. И я успел вовремя: я заметил Алексея, выходившего из суда с портфелем в руке, одетого в свой неизменный серый костюм. Он тоже увидел меня и поспешил мне навстречу.

— Саша, добрый вечер. А я уже хотел идти к вам на работу, а вы сами появились здесь.

Его бы наши охранники не пустили… Мы до сих пор считаемся вотчиной Федеральной службы безопасности, хоть и двенадцать лет назад перешли под контроль Минюста, так что вход к нам позволен очень ограниченному кругу лиц. Все наши сотрудники (это я об охранниках) служат в ФСБ, только Павлов на тот момент, когда он устраивался сюда, уже не служил. Он всего лишь чем-то понравился Вадиму, и тот взял его на работу. А Павлов подвел его под монастырь, за что и сам пострадал…

К нам даже адвокатов — и тех редко пропускают; у нас создаются целые очереди, и те, кому повезет — пройдут, однако таких очень мало. Только в 1993 году было сделано исключение для журналистов. Но я же начальник данного СИЗО, так что если бы не было надо мной людей из госструктур, то легко бы пропустил его.

— Я через три часа ушел с работы. Зато узнал много полезной информации по нашему с вами расследованию.

— Весь во внимании, — он с довольным и заинтересованным видом кивнул мне. Я начал рассказывать ему о том, как Сергей считал себя крутым парнем и потому влюблял в себя девушек, а когда те отвечали ему взаимностью, бросал их без зазрения совести. Рассказал о сломанной жизни Софьи, о сестре Горского… Услышав эту фамилию, Алексей резко побледнел, так что я даже испугался, как бы у него опять не развилась сильная головная боль, какая была на выходных, пошатнулся и едва не свалился на асфальт, чудом не уронив портфель, если бы я не успел поймать его за руку.

— Что с вами? — обеспокоенно спросил я его. — Может, скорую вызвать?

— Не надо. Просто… вы сказали, Горский? У нас в детдоме была девушка, Вика, сестра его. Первая красавица была. Я был страстно влюблен в нее, впрочем, как и половина наших парней. А она очень сильно оскорбила меня: дескать, у меня все лицо в шрамах, и я рыжий… Она сказала, что с такими девушки только за деньги могут встречаться. Знаете, после таких слов в мой адрес я поклялся, что никогда больше ни в кого не влюблюсь. Но Анастасия меня все же чем-то зацепила…

— Странные мы с вами люди, Алексей, — усмехнулся я, — влюбляемся в чужих жен, а свободную девушку никак не можем найти.

Он весело посмотрел на меня: от его бледности и грусти на лице не осталось и следа.

— А вы тоже, что ли, влюбились в кого-то?

— Я сегодня пошел в наш районный парк прогуляться и там встретил Раису. Она произвела на меня такое впечатление, что я был бы очень рад отбить ее у Владимира. Ведь он живет в церкви и все время молится за упокой души несчастного Вадима… Ему наверняка не до жены.

— Саша, это подлость. Лучше не делайте этого.

— Да-да, вы правы. Но Раиса говорила мне еще в отделе полиции, когда я принес ей эту записку от Смолина, что разведется с ним. Она не знала, что Вадим попросил Крестовского нанять киллеров для убийства Павлова. Владимир даже не показал ей его предсмертную записку.

— Может, он не хотел ее шокировать?

— Все возможно… только вот Раисе это не понравилось.