Новое платье Леони

Она говорила, глядя немного в сторону. Такая уж у нее была привычка. Она боялась, что ей дадут пощечину, если она будет смотреть прямо в глаза. Адриану захотелось шепнуть ей: «Все пройдет, не переживайте, мы здесь, с вами, ничего не бойтесь».

Он положил руку на спинку сиденья, чтобы оградить ее, успокоить, и она вздрогнула. На этот раз попыталась взглянуть ему в глаза. Он прочел в них напряженное ожидание удара, который должен непременно последовать. И смирения перед ударом. Она инстинктивно вжала голову в плечи, это было сильнее ее.

– Вы не должны так думать! – воскликнул он вне себя. – Я никогда не причиню вам зла. Никогда.

Он дрожал от ярости. Крепко сжимал руль. В его ушах звенели крики девушек из Арамиля: «Оставь нас в покое! Не трогай нас! Свали отсюда!» Он убегал, срывал ярость на попавшемся под ноги футбольном мяче.

Леони сжала руки, пробормотала: «Прошу прощения». Посмотрела виновато.

– Не волнуйся, бабушка, с нами ничего не случится. И мы тебе приготовили вкуснейший обед!

– Это ты сам сделал?

– Нет. Это все Сюзон. Специально для тебя.

– Сюзон, Сюзон… – повторила Леони.

– У нас будет настоящий пикник с белой скатертью, теплой колбасой в тесте, жареной курицей с грибами и салатом с клубникой. Еще есть кока-кола и бутылка отличного вина. А я еще собрал букет, чтобы поставить на скатерть.

Леони прикрыла глаза. Внезапно обрушившееся на нее счастье оглушило ее, по щекам неудержимо покатились слезы.

* * *

Леони села, прислонилась к дереву, вытянула ноги и обвела взглядом луг, реку, опушку леса. Это поле раньше принадлежало ее отцу. Она играла возле этой речки. Строила плотины на разливах, где вода текла медленно и лениво. Она находила камни, сортировала их по размеру, складывала в кучки, строила из них стену, башенки, а потом рассказывала Сюзон, что у нее есть собственный бассейн.

Белая скатерть была усеяна остатками завтрака. Бутылка вина была практически пуста. Том играл на губной гармошке. Адриан перевернул кастрюльку и сопровождал его игру перкуссией. Они пели песню на английском языке.

– Ты знаешь английский, Том? – удивилась Леони.

Ее щеки разрумянились от солнца, ноги согрелись. От запаха трав, цветов и растений перехватывало горло, кружилась голова. Можно было подумать, что она пьяна!

– Да. Я учу по песням. Ну, и папа меня учит. Searching for a heart of gold… Ты знаешь, как это переводится?

Она улыбнулась и покачала головой. Она очень захотела узнать. У нее еще осталось место в голове. Или она его освободит, если надо.

Она залюбовалась рекой. Ей захотелось приподнять юбку, побежать сквозь высокую траву, спуститься к самой воде, окунуть ноги в холодную чистую воду, шевелить пальцами ног в воде, смотреть на них с улыбкой – такие они бледные, скрюченные… Захотелось трогать ногой камушки, тут острые камушки, а тут обкатанные, округлые, захотелось даже потерять на миг равновесие и выпрямиться, расставив руки и балансируя, она в детстве научилась балансировать.

Все как раньше. Все как раньше.

Адриан заметил мелькнувшее на ее лице выражение тихой, запретной радости. Прочел желание сбежать к реке, побыть наедине с прохладной водой, ласкающей щиколотки.

И он протянул ей руку, сказав:

– Хотите помочить ноги?

– А вы думаете, можно?

– Не только можно, а рекомендовано Министерством здравоохранения!

Он помог ей встать, и они пошли к реке. Том вскочил и пошел за ними.

– А я умею ловить рыбу даже голыми руками, – похвастался Том. – Хочешь, покажу тебе?

Он снял кроссовки, джинсы, вошел в воду, мощно загребая ногами, с шумом и плеском.

Леони приподняла юбку и осторожно попробовала ногой воду. Вопросительно посмотрела на Адриана, он улыбнулся, подбадривая ее взглядом. Она погрузила стопу в воду. Потом вошла. Почувствовала, как вода лижет ноги. Приподняла юбку повыше. Как же приятно, прохладно, нежно стоять в воде босыми ногами! Ее пальцы расслабились. Она почувствовала под пяткой гладкий камушек. Адриан осторожно провел ее до скалы Тома.

– Это вообще-то его скала, но думаю, он будет не против, если вы ее ненадолго займете…

В ее глазах мелькнул озорной огонек, она с достоинством поклонилась.

– Садитесь, пожалуйста, – сказал Адриан, – располагайтесь поудобнее.

– Как вы хорошо говорите по-французски, – удивленно заметила она. – Там, на родине, учили его в школе?

Адриан грустно усмехнулся.

– В школе? В Арамиле? Нет, учитель у нас, кстати сказать, был потрясающий, но ребята целыми часами орали, ссорились, дергали девочек за волосы, воровали и прятали вещи друг друга! Как он работал в такой обстановке, не пойму! Хорошо, что все как-то выучились читать и писать.

Он улыбнулся, покачал головой:

– Все, что я знаю, я выучил уже во Франции. С Бубу и Хусином на «Железке». И со Стеллой, само собой.

– А вы с ней на «Железке» познакомились?

– Да.

Он не стал вдаваться в подробности. Это было сильнее его.

Веселый огонек в голубых глазах Леони потух.

– Не переживайте, у нас все хорошо. Я очень счастлив со Стеллой.

– Должно быть, ужасно, когда ты вынужден оставить свою страну.

– А когда страна сама тебя оставила? Когда ты больше не узнаешь ее?