Дальнейшая история создания римской Британии связана с продвижением римлян на запад и на север острова, и с постоянным сопротивлением и восстаниями кельтских племен. В 70–80-е гг. ряд крупных побед одержал Юлий Агрикола, назначенный в Британию наместником. В итоге римлянам не удалось утвердиться только в Уэльсе. В Шотландии непокоренными остались племена Хайленда. При императоре Адриане между 122–129 гг. от реки Тайн до залива Солуэй была построена большая каменная стена, вал Адриана, которая должна была защищать земли, подвластные римлянам, от набегов с севера. В 140–142 гг. линия укреплений была усилена валом императора Антонина, протянувшимся от Ферт-оф-Форта до Клайда. Основная тяжесть обороны границ легла на бриттов, которых поддерживали римские войска. В скором времени эти валы были разрушены пиктами и восставшими бриттами. Беда подробно описывал устройство вала Антонина, восстановленного Севером: остатки этого сооружения находились недалеко от его монастыря[70]
.По свидетельству Тацита, «Агрикола наглядно показал бесценные преимущества мира, которого из-за нерадивости или заносчивости его предшественников британцы боялись не менее, чем войны. ...Благодаря этому многие общины, ранее с ожесточением отстаивавшие свою независимость, прекратили сопротивление и, выдав заложников, изъявили покорность, после чего были окружены нашими заставами и укреплениями <...> Следующая зима была отдана Агриколой проведению полезнейших мероприятий. Рассчитывая при помощи развлечений приучить к спокойному и мирному существованию людей, живущих уединенно и в дикости и по этой причине с готовностью берущихся за оружие, он частным образом и вместе с тем оказывая поддержку из государственных средств, превознося похвалами усердных и порицая мешкотных, настойчиво побуждал британцев к сооружению храмов, форумов и домов, и соревнование в стремлении отличиться заменило собой принуждение. Больше того, юношей из знатных семейств он стал обучать свободным наукам, причем природную одаренность британцев ценил больше рвения галлов, и те, кому латинский язык совсем недавно внушал откровенную неприязнь, горячо взялись за изучение латинского красноречия. За этим последовало и желание одеться по-нашему, и многие облеклись в тогу. Так мало-помалу наши пороки соблазнили британцев, и они пристрастились к портикам, термам и изысканным пиршествам. И то, что было ступенью к дальнейшему порабощению, именовалось ими, неискушенными и простодушными, образованностью и просвещенностью»[71]
.Романизация затронула местное население неравномерно: наиболее сильным ее влияние было в «мирной» центральной и юго-восточной части острова. На севере поддерживалась система военных крепостей с сильными гарнизонами. В Британии стали складываться новые порядки, рах Romana. Римская Британия стала частью Империи, в военном, административном, экономическом, культурном плане связанной с Галлией и Средиземноморьем. На острове были построены оборонительные сооружения и сеть дорог, соединивших отдельные части провинции. Постепенно росли города, Лондон, Кентербери, Силчестер, Веруланиум, Бат, Глостер, Кервент, которые были военными поселениями или центрами областей. Данные археологии указывают на разницу в стилях повседневной жизни и культуры бриттов на романизированном «востоке» и кельтском «западе» острова. Бриттская элита в областях, где влияние имперской администрации ощущалось особенно сильно, воспроизводила элементы стиля жизни римлян. Латинский язык стал официальным языком этой провинции. В Британии строились термы и виллы по римскому образцу, стены которых украшались фресками, а полы мозаиками. Так, до наших дней сохранились фрагменты мозаик вилл Лоу Хэм (Соммерсет) и в Лаллингстоне (Кент), со сценами и цитатами из «Энеиды» Вергилия и со стихотворными аллюзиями на эту поэму[72]
. За пределами романизированных территорий кельтское население сохраняло прежние порядки. Старые королевства продолжали существовать как политические и административные единицы, «civitates», под управлением «совета» из местных магистратов и декурионов.