Новое средневековье XXI века, или Погружение в невежество

На наш взгляд, даже обращение к этим позициям свидетельствует об определенной теоретической растерянности перед лицом крайне непростых и, безусловно, не встречавшихся прежде проблем, стоящих перед нынешним российским социумом, своего рода неготовности социального познания к сколь-нибудь полному, если уж не адекватному, их отражению» [670].

Эту «неготовность социального познания» к пониманию конкретного явления современной российской аномии надо срочно преодолевать, иначе — погружение в невежество.

Вот взгляд из российской глубинки (Ивановская обл.): «Депрессивная экономика, низкий уровень жизни и высокая дифференциация доходов населения сильнее всего сказываются на представителях молодежной когорты, порождая у них глубокий “разрыв между нормативными притязаниями… и средствами их реализации”, усиливая аномические тенденции и способствуя тем самым росту суицидальной активности в этой группе…

В результате теряется идентичность, растет фрустрация, утрачиваются жизненные цели и перспективы. Все это способствует углублению депрессивных состояний, стимулирует алкоголизацию и различные формы суицидального поведения. Общество, перестающее эффективно регулировать и контролировать повседневное поведение своих членов, начинает систематически генерировать самодеструктивные интенции» [671].

По официальным данным (Росстат), в 2008 г. от преступных посягательств пострадало 2,3 млн человек, из них 44 тыс. погибли (без покушения на убийство) и 48,5 тыс. получили тяжкий вред здоровью, зарегистрировано 280 тыс. грабежей и разбоев. Выявлено 1,26 млн лиц, совершивших преступления. Число тяжких и особо тяжких преступлений уже много лет колеблется на уровне около 1 млн в год (к тому же сильно сократилась доля тех преступлений, что регистрируются и тем более раскрываются).

Здесь вектор изменил картину в сторону аномии. В. В. Кривошеев написал (2004): «Специфика аномии российского общества состоит в его небывалой криминальной насыщенности… Преступный социальный мир уже не находится на социальной обочине, он на авансцене общественной жизни, оказывает существенное воздействие на все ее грани…

Криминализация на поведенческом уровне выражается и в ускоренной подготовке резерва преступного мира, что связывается нами с все большим вовлечением в антисоциальные действия молодежи, подростков, разрушением позитивных социализирующих возможностей общества»… — он исходил из классических представлений о причинах аномии — распада устойчивых связей между людьми под воздействием изменения жизнеустройства и общества: «Ныне общество все больше воспринимается индивидами как поле битвы за сугубо личные интересы, при этом в значительной мере оказались деформированными пусть порой и непрочные механизмы сопряжения интересов разного уровня. Переход к такому атомизированному обществу и определил своеобразие его аномии» [670].

Говорили, что они оказались индивидами, — вот вам аномия!

А в 2016 г. социологи предупреждают о развитии этой формы аномии: «Новым ракурсом анализа становится школьное насилие. Его нельзя рассматривать как явление изолированное, спровоцированное исключительно спецификой школьной среды и воспроизводимое только в ее пределах. Насилие понимается как социальное явление…

Неполные семьи, бедность эмоциональных контактов, трудные жизненные обстоятельства, неумелый или жесткий стиль воспитания неблагоприятно сказываются на поведении ученика, способствуют проявлению девиантных форм поведения (прогулов, употребления наркотических и/или психоактивных веществ и т. д.), которые, в свою очередь, способны повысить опасность развития насилия…

Самыми распространенными являются вербальные действия — более 60 % школьников оскорбляли товарищей. Одновременно в школах выявлено и психическое насилие (23 % его испытали), особенно в форме приставаний. … Особую тревогу вызывают физические действия, направленные против личности. Каждый третий (33 %) дерется в школе, примерно четверть участвует в групповых драках, еще каждый восьмой (12 %) дерется особо ожесточенно. 22 % учеников при помощи физической агрессии могли нанести урон здоровью, в 6 % случаев “избили так одноклассника, что ему необходимо было обратиться к врачу”«[672].

Как же Россия погрузилась в эту сферу — психическое насилие в школах, тревога, ожесточенные драки… Почему?

Здесь указано на важный признак аномии — люди «не планируют свою жизнь или планируют ее не более чем на один год». Эту тему развивает В. В. Кривошеев в 2009 г.: «Социальное беспокойство, страхи и опасения людей за достигнутый уровень благополучия субъективно не позволяют людям удлинять видение своих жизненных перспектив. Известно, например, что ныне, как и в середине 1990-х годов, почти три четверти россиян обеспокоены одним: как обеспечить свою жизнь в ближайшем году.