Новое царство

Хуэй почувствовал тошноту от бесчувственного тона, который он услышал в голосе своего брата. Он всегда знал, что Кен был жестким и амбициозным. Но безжалостность, которую он проявил в тот момент, была шокирующей. Это все время лежало внутри Кена, и вырвалось наружу в тот момент, когда его инстинкт подсказал ему, что ему нужно сделать, чтобы выжить. Жизнь Кики ничего не значила для Кена. Как мог Хуэй никогда раньше не замечать этого качества в своем брате?

Хуэй почувствовал, как мир уходит у него из-под ног. Он никогда не сможет смотреть на Кена в прежнем свете. Те узы, которые они разделяли, были разорваны, и их никогда не удастся собрать воедино. Но что-то более тревожное шевельнулось в нем.

Должна ли быть справедливость? Хуэй подумал о матери Кики и о горе, которое охватит ее, когда она узнает о смерти своего любимого сына.

Сможет ли Хуэй носить тайну Кена с собой до конца своих дней, терзаемый чувством вины? Действия его брата лишили Кики загробной жизни. Никакие похоронные обряды не переведут его через порог. Должен ли он рассказать все, чтобы хоть как-то исправить ситуацию? Может ли он предать своего брата?

- Если бы ты отказался от приза, Басти не проявил бы милосердия, - говорил Кен. - Мы трое сейчас висели бы на этой веревке вместе с другими его жертвами, стервятники рвали бы нашу плоть, предупреждение любому, кто осмелился бросить ему вызов. - Он кивнул на сверток, который Хуэй теперь прижимал к груди. - У нас все еще есть это – слава, которую мы пришли завоевать. У нас все еще есть одна вещь, за которую могущественные люди отдали бы жизнь, чтобы держать ее в своих руках, и ключ к великому богатству. У нас все еще есть наши жизни. И у нас все еще есть наша судьба.

- Но Кики... - запротестовал Хуэй.

- Ты убил его, брат. Ты, - прошипел Кен. Ты уговорил его отправиться в это дурацкое путешествие. Ты околдовал его рассказами о богатстве и славе. И ты сказал ему, что он будет в безопасности, что бы ни случилось. Если в чем и есть вина, так это в тебе. Твоя жадность к чему-то большему убила Кики. Не я.

Квен показал Хуэю свою спину. Больше сказать было нечего.

Хуэй почувствовал, как слезы защипали ему глаза. Это обвинение прожгло путь в его сердце, и он знал, что, по правде говоря, не может отрицать этого.

***

Ноги Хуэя дрожали при каждом шаге. Кен раскачивался из стороны в сторону. Пот скользил по ним обоим, пропитывая их килты и щипал глаза, когда дневная жара лизала землю. Скоро это иссушит то немногое, что осталось в их конечностях.

Хуэй судорожно втянул воздух, и внезапно его ноздри сморщились от нового запаха.

- Подожди, - воскликнул он. Кен оглянулся. - Вдохни воздух.

Глаза Кена сузились. На его лице появилась ухмылка.

- Река!

Хуэй чувствовал слабый привкус растительности и сырой земли, но для голодающего это было все равно что кусок хлеба. Сорокопуты были вне поля зрения за их спинами, но они быстро приближались – Хуэй слышал, как их крики становились все громче. Если повезет, он и его брат смогут затеряться среди множества людей, живущих вдоль берегов.

Каким-то образом они нашли в себе силы сорваться на спотыкающийся бег. Вскоре Хуэй прикрыл глаза от света, отражающегося от Нила. Его легкие наполнились запахами огромной, животворящей реки.

Они погрузились в изумрудный мир, одеяло упорядоченных полей, где трудились люди, выжженные солнцем до черноты. Мужчина в килте и шляпе с серыми полями склонился над плугом с деревянными лопастями, запряженным в корову. Он поднял голову от своих трудов, чтобы посмотреть, как двое мужчин пробегают мимо края его поля, и проклял их глупость.

- Мы могли бы попросить помощи у фермеров, - выдохнул Кен.

- Как он близок к тому, чтобы упасть на колени и ждать, когда опустятся клинки, - подумал Хуэй.

Он переместил вес Камня Ка в своих руках. Казалось, с каждой минутой он становился все тяжелее.

- Думаешь, ради нас они опустят свои орудия и будут стойко противостоять орде обезумевших от крови бандитов? Скорее всего, они побегут в другом направлении быстрее, чем крысы, убегающие из зернохранилища. - Хуэй подхватил брата под руку и потащил его дальше. - Не бойся. У меня есть другой план.

У него не было никакого плана.

Рядом с рекой фермеры стояли на коленях на своих дамбах, осматривая вентиляционные отверстия, которые будут задерживать воду и поток черного ила, который придет с ней во время следующего сезона наводнений. Хуэй огляделся в поисках места, где можно было бы спрятаться. Но земля была плоской и слишком хорошо обработанной, и только рощицы финиковых пальм давали тень.

- Возможно, здесь есть солдаты, - сказал Кен, его голос дрожал от отчаяния.

Хуэй проигнорировал его. Он прислушивался к скрипу шадуфов с их ведрами для воды, качающимися на противовесах, которые фермеры использовали для орошения своих земель, но теперь даже этот звук был заглушен воем за их спинами.

На берегу Нила Кен рухнул на мягкую землю.

- Я больше не могу бежать, - прохрипел он.

Хуэй боролся с отчаянием. Спрятаться было негде, где их не обнаружили бы. Некому им помочь.