Nовое Vремя

— Ага, — согласилась Тамми, — Как только я допер, что тут наё… мм-м… обманка… То на тройку наработал, да?

— Я поставил вам отлично, — сказал препод, и в голосе его прозвучала неподдельная грусть. Оттого, наверное, что сам в молодости не был таким же сообразительным и нахальным, как этот подросток.

11 сентября 1351.

Утро. Амфитеатр аудитории. Деревянные столы и лавки, блестящие от многолетней полировки их задницами студентов. Восемьдесят пять штук… ээ-э, человек юношей, и семнадцать девушек, считая переодетую пареньком Тамми.

Лысый, низкорослый, круглый как колобок, профессор Видес вошел бодро, с улыбкой на лице. Пиджак расстегнут, галстук сбился на бок. Встал, руки в боки. Жизнерадостно возгласил:

— Здра-а-авствуйте… хлопцы!

Сидящая рядом с Тамми девушка нахмурилась. Парни чуть слышно хмыкнули. Тамми, по роли — хлопец, сдержанно улыбнулась.

Видес смешливо продолжал:

— Сегодня я должен прочесть вводную лекцию! Но, поскольку вы еще — полные неучи, то ничего не поймете! Значит, надо мне читать заключительную лекцию, по окончании семестра. Но, вы тогда уже всё будете знать, и лекция вам будет не интересна! Поэтому, сразу приступим к делу. Откройте тетради, достаньте ручки, и запишите заголовок… «Конечномерные векторные пространства»!

Так начался первый день учебы Тамми в Университете Ганы.

Октябрь 1351 — февраль 1353.

К удивлению Тамми, учиться ей оказалось не трудно, и доставляло удовольствие. Для человека, едва не исключенного из школы по причине врожденной глупости, это было странновато.

В школе арифметика вызывала у нее отвращение! А еще — оцепенение, непонимание и ужас. Все эти дроби, общие знаменатели… Идиотские задачи про бассейн и трубы, или про двух землекопов. Хуже всего был устный счет. Учительница, почтенная миз Вероника — полная тетка с ярко накрашенными, хищными губами, засекала время по секундомеру. Тамми никогда не успевала записать в тетрадку ответ.

— Ох, уж эта Роббер, чемпион так чемпион, по двойкам! Ей надо черную повязку на рукав, чтобы все видели, какая она тупая!

Двенадцатилетняя Тамми сидела за партой, низко опустив голову, и молча глотала слезы.

Начатки элементарной алгебры она усвоила позже, когда ее, вместе с нескольким такими же дебилами, перевели в новый, специально созданный класс. Туда выкинули таких же несчастных из нескольких других классов. К изумлению многих, это сборище неудачников меньше чем за год поднялось по успеваемости вровень с остальными. Оттого ли, что учительница была другая?

Молодая, худощавая, с бледным одухотворенным лицом. Любимая похвала у нее была: «Молоток!» Научила детей краткой записи условий и решений задач. Это страшно понравилось, потому что удобно для составления шпаргалок. Вот только провести миз Ивонну не удавалось.

— Дамьен! Ты списал контрольную у Тамми! Я узнала ее сжатый, емкий стиль. Но списал правильно, поэтому — четыре. В следующий раз — пощады не жди!

Они-то с Дамьеном полагали, что учительница не заметила меткого броска бумажного шарика! И то, как Дамьен его тайком развернул. Если и не заметила сразу, то поняла всё потом.

А еще Ивонна, напутствуя класс перед недельными каникулами, сказала:

— У нас будет новый предмет. Алгебра. Учебники вы получили. Я тоже. Не успела только просмотреть, домашние дела замучили. На досуге, полистайте, прочтите первую главу. Потом расскажете — очень мне этим поможете.

Первую главу, как оказалось, прочли все. Ивонна опрашивала класс, выслушивая детей с восторгом и благодарностью.

— Молоток! — воскликнула она, услышав от Тамми, что та дошла аж до третьей главы.

В самом деле, Тамми тогда увлеклась. Вычисления без цифр! Это было забавно, загадочно, и невыразимо прекрасно.

Спустя два года, уже здесь, в Универе Ганы, до Тамми дошло, что у нее — нешуточные математические способности! С тайным злорадством воображала, какая физиономия стала бы у мерзкой миз Вероники, узнай та, что чемпионка по тупости поступила на матфак! Умение быстро считать в уме — это еще не ум. Так говорила Ивонна, и ее слова запомнились навсегда.

Высшая алгебра и математический анализ… Вот настоящая математика. Молчаливый юноша, по имени Торо, показывал успехи. Отличником он не был. Случалось, и занятия пропускал. На вопрос: как он думает сдавать зачет по аналитической геометрии, Торо, помявшись, предложил дать ему задач побольше. В общем, зачет он сдал.

Сокурсники пересказали ему подслушанный разговор декана. Тот жаловался профессору Видесу:

— Ох, уж этот Торо! Он — не хорошист, у него нет четверок! Он — не отличник, у него три тройки! Он — не троечник, у него три пятерки! И… средний балл — ровно четыре, и я должен назначить ему стипендию!

— Сами же издали приказ: стипендия по среднему баллу не меньше четырех, — с улыбкой ответил Видес.

Торо никак не отреагировал на это известие. Похоже, его не интересовала собственная репутация в глазах преподавателей. Дело было на практикуме по методам вычислений, и он даже не поднял головы. Продолжая аккуратно настраивать механический калькулятор.