Читаем Новогодняя сказка полностью

— Ты уверен, что хочешь продолжить? — спросил Иван, беспокойно нахмурившись.

— Абсолютно, — ответил Снеговик Кай. — Доброта — величайшее волшебство из всех.

Затем они встретили дрожащую бездомную собаку. Иван колебался, но Снеговик Кай мягко подтолкнул его вперед. Обернув собаку шарфом, Иван почувствовал тепло, не имевшее ничего общего с теплом шерстяной ткани. Ночь продолжалась, наполненная смехом и радостью, и Иван и Снеговик Кай выражали свое одобрение. Но с приближением рассвета фигура Снеговика Кая начала обвисать, а голос стал тише.

— Наше время почти истекло, — сказал Снеговик Кай с ноткой печали в тоне.

— Но почему? — голос Ивана дрогнул. — Должна ли доброта всегда иметь свою цену?

— Не стоимость, напоминание, — пояснил Снеговик Кай. — Каждый добрый поступок оставляет след в мире, как и во мне.

Когда первый луч света коснулся горизонта, Снеговик Кай застыл и замолчал, его магия иссякла.

Сердце Ивана болело, но он знал, что их добрая ночь навсегда изменила деревню. Взошло солнце и жители деревни, проснувшись, обнаружили, что их мир полон тайн и щедрости. Они собрались вокруг снеговика, любуясь развернувшимся волшебством. И хотя Снеговик Кай больше не говорил, его дух продолжал жить в сердцах жителей деревни. Сквозь слезы Иван улыбался, зная, что их феерическая новогодняя ночь запомнится на долгие годы. В каждом добром поступке остается немного волшебства и память о Снеговике Кайе вдохновит всех поддерживать дух щедрости.

Итак, дорогие дети, помните: будьте добры, ведь доброта вплетает волшебство в полотно жизни, создавая историю, переживающую даже самые мимолетные волшебные ночи.


Волшебное новогоднее приключение Луки и Зоя

Однажды в заснеженном городе в последнюю ночь года маленький мальчик по имени Лука, завернувшись в уютное одеяло, прижимался к своему пушистому щенку Зою. Мерцающие новогодние огни танцевали по комнате, пока Лука и Зой ждали, пока часы пробьют полночь.

— Гав! — рявкнул Зой, возбужденно виляя хвостом.

— Да, уже почти новый год!

Лука засмеялся, крепко прижимая к себе Зоя. Когда стрелки часов приблизились к двенадцати, начало происходить что-то волшебное. За окном снежинки засверкали ярче прежнего, кружась в вихре блесток.

Лука и Зой, любопытные и изумленные, подошли поближе к окну, чтобы лучше это рассмотреть. Вдруг с порывом ветра окно распахнулось и прохладный ветерок принес с собой мерцающую снежинку, которая мягко приземлилась на нос Зоя. В мгновение ока Зой начал расти и превратился в большого волшебного щенка с крыльями!

— Гав гав! — воскликнул Зой, словно приглашая Луку в приключение.

— Мы полетим? — удивленно спросил Лука.

После кивка Зоя Лука забрался ему на спину и они вместе вылетели в звездную ночь.

Город внизу был покрыт снегом, а огни мерцали, словно миллионы светлячков. Лука крепко держался за Зоя, пока они взлетали выше в небо, где звезды казались достаточно близкими, чтобы можно было соприкоснуться.

С приближением полуночи луна прошептала Луке и Зой тайну: «Чтобы найти клад Нового года, надо идти по пути созвездий».

Внезапно звезды начали двигаться, создавая светящуюся дорожку в небе. Зой с Лукой на спине летел по следу звезд, которые извивались и кружились по небу.

Они встретили облако в форме пушистой овцы, которая попросила их о теплых объятиях, чтобы прогнать холод. Лука обнял облако и оно превратилось в мягкое одеяло, окутавшее их, согревая их теплом, пока они продолжали свое путешествие.

Далее они встретили комету с хвостом, потерявшим блеск. Лука протянул руку и коснулся хвоста кометы и он начала переливаться яркими цветами, освещая небо.

Последний поворот в их приключении произошел, когда они достигли конца звездного пути. Там они нашли дверь, сделанную из лунного света. Она была заперта, но ключа нигде не было. Лука и Зой озадаченно переглянулись.

— Может быть, ключ — это не то, что мы видим, — подумал Лука вслух.

— Гав! — Зой согласно рявкнул. Лука закрыл глаза и всем сердцем пожелал, чтобы дверь открылась. Дверь со скрипом отворилась, открыв сверкающий мир, наполненный игрушками и смехом — сокровище Нового года.

Лука и Зой вошли в проход. У каждой игрушки там была своя история счастья и радости исполнения желаний.

Когда часы пробили полночь, Лука и Зой снова оказались в своей уютной комнате, а волшебное путешествие осталось лишь теплым воспоминанием.

Но смех и радость от найденного ими сокровища останутся с ними навсегда.

— С Новым годом, Зой, — прошептал Лука.

— Гав! — ответил Зой, радостно уткнувшись носом в Луку.

Так Лука узнал, что настоящее сокровище Нового года — не просто приключения, а теплота дружбы и радость, идущая от сердца. Так Лука и Зой уснули, мечтая об очередном волшебном приключении, которое их ждало в новом году.

Перейти на страницу:

Похожие книги

На пути
На пути

«Католичество остается осью западной истории… — писал Н. Бердяев. — Оно вынесло все испытания: и Возрождение, и Реформацию, и все еретические и сектантские движения, и все революции… Даже неверующие должны признать, что в этой исключительной силе католичества скрывается какая-то тайна, рационально необъяснимая». Приблизиться к этой тайне попытался французский писатель Ж. К. Гюисманс (1848–1907) во второй части своей знаменитой трилогии — романе «На пути» (1895). Книга, ставшая своеобразной эстетической апологией католицизма, относится к «религиозному» периоду в творчестве автора и является до известной степени произведением автобиографическим — впрочем, как и первая ее часть (роман «Без дна» — Энигма, 2006). В романе нашли отражение духовные искания писателя, разочаровавшегося в профанном оккультизме конца XIX в. и мучительно пытающегося обрести себя на стезе канонического католицизма. Однако и на этом, казалось бы, бесконечно далеком от прежнего, «сатанинского», пути воцерковления отчаявшийся герой убеждается, сколь глубока пропасть, разделяющая аскетическое, устремленное к небесам средневековое христианство и приспособившуюся к мирскому позитивизму и рационализму современную Римско-католическую Церковь с ее меркантильным, предавшим апостольские заветы клиром.Художественная ткань романа весьма сложна: тут и экскурсы в историю монашеских орденов с их уставами и сложными иерархическими отношениями, и многочисленные скрытые и явные цитаты из трудов Отцов Церкви и средневековых хронистов, и размышления о католической литургике и религиозном символизме, и скрупулезный анализ церковной музыки, живописи и архитектуры. Представленная в романе широкая панорама христианской мистики и различных, часто противоречивых религиозных течений потребовала обстоятельной вступительной статьи и детальных комментариев, при составлении которых редакция решила не ограничиваться сухими лапидарными сведениями о тех или иных исторических лицах, а отдать предпочтение миниатюрным, подчас почти художественным агиографическим статьям. В приложении представлены фрагменты из работ св. Хуана де ла Крус, подчеркивающими мистический акцент романа.«"На пути" — самая интересная книга Гюисманса… — отмечал Н. Бердяев. — Никто еще не проникал так в литургические красоты католичества, не истолковывал так готики. Одно это делает Гюисманса большим писателем».

Антон Павлович Чехов , Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк , Жорис-Карл Гюисманс

Сказки народов мира / Проза / Классическая проза / Русская классическая проза