Новогодние чудеса

В одном из них – зеленом – играла на скрипке девочка Вика, танцуя при этом на стройных ножках, обутых в блестящие туфельки с тоненькими каблучками. В другом – ярко-красном – мальчик Матвей шел со счастливыми родителями по летнему парку. Глядя на них, на глаза наворачивались слезы радости и счастья. От этого шара исходила такая любовь, что хотелось пуститься в пляс, как девочка-скрипачка. Тогда Егор заглянул в третий шар. Сквозь желтое стекло на него смотрели большие щенячьи глаза, печальные и умные, как и подобает щенку, спасшему человека ценой собственной жизни.

Перед глазами вдруг возникло лицо загадочного старца, вручившего ему мешочек с волшебными жетонами. Его слова звучали, как раскаты весеннего грома: «Все, что имеет цену, уже дешево, а что действительно важно, то бесценно!»

Егор протянул руку и сорвал заветные мечты с елки желаний, а в следующий миг мир взорвался всполохами разноцветного фейерверка.

* * *

– Эй, Егор! – позвала сына мама, входя в квартиру. – Смотри, кто тут к нам пришел. Представляешь, сидел возле двери с самого утра.

В квартиру, оглушая пространство звонким лаем, вбежал маленький лопоухий щенок.

– Королевская собака! – авторитетно заметил папа. – Неужели у кого-то поднялась рука выбросить на улицу такое чудо?

Топая крохотными лапками, щенок бросился к Егору, ловко запрыгивая на руки мальчишки и пуская в ход длинный шершавый язык. Мальчик засмеялся.

– Как ты его назовешь? – спросили родители хором.

Егор серьезно посмотрел на щенка и произнес:

– Дружок, ведь нет на свете ничего важнее настоящего друга.

– Похоже, наш мальчик незаметно вырос, – сказала мама на ушко отцу, и тот, соглашаясь, кивнул.

А вечером в дверь позвонили. Открыв дверь, мальчик замер, не веря собственным глазам. На лестничной площадке стояли его новые друзья – скрипачка Вика и Матвей. При виде Егора, дети расплылись в улыбках и принялись наперебой рассказывать о произошедших с ними чудесах. Проснувшись утром, девочка вдруг обнаружила, что вновь может ходить, чуть не доведя до инфаркта бедного дедулю, а родители Матвея помирились и вновь стали жить вместе, любя друг друга крепче прежнего.

– А мы тут тебе подарки принесли, – сказал Матвей, протягивая другу коробку с новенькой консолью. – С Новым годом тебя! С новым счастьем!

Родители Егора смотрели на счастливых детей сквозь улыбки и выступившие на глазах слезы. Они очень гордились, что их мальчик наконец-то нашел своих настоящих друзей.

* * *

Во дворе дома, из которого раздавался веселый детский смех, стоял человек. Он смотрел в окно, за которым праздновали Новый год Егор и его друзья, и улыбался. Хлопья снега, кружа, падали на лицо старика, покрывая его белым покровом. В руке человек держал посох с мерцающей холодным свечением звездой на самой макушке. Человек поднял посох и ударил им по земле. Раз. Два. Три. В воздух поднялись снежные вьюги, а в следующий миг шляпа, покрывавшая голову старика, превратилась в отороченный мехом красный колпак, а длинное черное пальто – в украшенную зимним узором длинную алую шубу.

– Здесь моя помощь больше не требуется, – сказал старик, подбрасывая на ладони увесистый холщовый мешок. – Что ж, пора идти дальше. Еще много людей на планете ждут свои жетоны счастья.

Евгений Майер. Фарфоровая сказка

На высокой кухонной полке, среди больших и разноцветных банок, у самого её края одиноко стояла маленькая фарфоровая фигурка балерины. Никто уже не помнил, как она там оказалась и кто именно поставил её на эту полку. Казалось, она была там всегда, и никому не приходил в голову вопрос: что делает фарфоровая кукла среди кухонной утвари. Иногда её брали в руки, но только лишь затем, чтобы достать стоявший за ней пакет с лавровым листом или банку с душистым чёрным перцем, и, достав необходимое, возвращали балерину на место. Ах, как она хотела, чтобы хоть кто-нибудь достал её с полки для того, чтобы поиграть с ней в театр, где она танцевала бы на сцене в ярком свете софитов, но хозяйка была уже слишком стара, чтобы заниматься такими делами, а её два сорванца внука вряд ли знали, что такое театр. Так и стояла бедная балерина на своей полке, с высоты наблюдая за всем происходящим на кухне. Её некогда белоснежная балетная пачка уже давно покрылась толстым слоем серой пыли, а нежно-розовые пуанты засалились от частых прикосновений жирных рук хозяйки. Всё это очень печалило балерину, и она, наверное, уже давно погибла бы от тоски, если бы не праздники, которые часто проводили в этом доме. В эти дни в доме собиралось много народу, все веселились, смеялись и включали музыку. Это было самое приятное. Балерина закрывала глаза и представляла себя танцующей на сцене большого театра и делающей так ножкой – опа! опа!

Кроме балерины на кухне жили ещё большой блестящий чайник со свистком, огромный рыжий кот с подбитым глазом и тоненькая хрустальная рюмка, выдававшая "дзинь! дзинь!" каждый раз, когда кто-то подходил к шкафу.