Новому человеку — новая смерть? Похоронная культура раннего СССР

Частные похороны в дореволюционной России были строго конфессиональными. В дополнение к описанной во Введении системе похоронного администрирования, в которой важнейшую роль играли религиозные институты, сам способ погребения и обряд также были строго детерминированы конфессиональной принадлежностью умершего. Для лиц православного вероисповедания это означало, что похоронить человека без священника, минуя церковное отпевание, было практически невозможно91_. Обязательным было участие священника в похоронной процессии. Регламентировалось и само устройство похоронной процессии, надписи на траурных венках, внешний вид и одежда умершего92. Другой важнейшей чертой похоронной культуры в дореволюционной России был ее публичный характер. Разделенные на разряды и чины погребения в зависимости от сословной принадлежности и благосостояния умершего, похороны, в какой бы среде они ни происходили, редко когда были частным семейным делом. В крестьянских похоронах вся община оказывалась включена в похоронные ритуалы, помогая семье умершего с приготовлением поминок, уборкой дома, выносом тела и рытьем могилы. В городах торжественная траурная процессия, следовавшая от дома умершего к церкви и на кладбище, становилась заметным общественным явлением. Публичность похорон позволяла близким и родственникам умершего продолжать действовать как представителям своей сословной группы, хоронить человека не только как члена семьи, но и как члена общины или сословия. Количество лошадей, пышность убранства и траурной колесницы свидетельствовали о благосостоянии семьи и том уважении, которое родственники оказывают покойному, заказывая похороны по тому или иному разряду. Однако к середине XIX века становится очевидно: публичные похороны обладают еще одной функцией, актуализирующейся за пределами собственно похоронного обряда и узких сословных групп. Формируется особый, параллельный основному похоронно-поминальному обряду набор практик, посредством которых стали выражаться смыслы, изначально этому обряду не присущие. Речь идет об использовании похоронного обряда как средства политической манифестации.

Использование публичных похорон для политических манифестаций, без сомнения, стало следствием нарастания внутренних конфликтов в российском обществе. Усиление цензуры, последовательный отказ от конституционных реформ, с одной стороны, и рост революционного движения, с другой, оставляли всё меньше и меньше возможностей для открытого политического высказывания. В поисках площадки для сравнительно безопасного политического действия общество не случайно обращается именно к похоронам, в которых как таковая обрядовая функция всё чаще совмещалась или даже замещалась перформативной93. Такое использование похорон не было уникальным явлением. Так, например, во второй половине XVIII века во Франции была отмечена волна «похоронных бунтов», когда городская беднота использовала похороны как предлог для выступлений и добивалась удовлетворения определенных политических требований94.

Похороны не случайно становятся уникальной публичной площадкой для политического высказывания в ситуации отсутствия политических и гражданских свобод. Несмотря на строго прописанный церемониал православных похорон, сама по себе традиционная практика публичного выражения скорби создавала дополнительные возможности для высказывания. Многообразие символики на похоронах, траурные венки с лентами, традиция плачей и причитаний, сама по себе похоронная процессия и надгробные речи — всё это давало множество возможностей для того, чтобы выразить свою позицию, а главное — позволяло открыто собираться огромной толпе единомышленников. К привычным символам могли добавляться и специфические — отсылающие к биографии покойного или его взглядам. Так, на похоронах Достоевского «женские курсы хотели вместо венков нести на подушках цепи <.. .> в память того, что он был закован в кандалы»95.

Такого рода тенденции способствовали, в свою очередь, введению новых формальных ограничений в похоронном ритуале. Так, практика использовать траурные венки для политических лозунгов приводит к официальному запрету на «ношение венков с надписями или без оных, а равно и иных знаков и эмблем, не имеющих церковного или государственно-официального значения», «при следовании погребальных шествий в церковь для отпевания и на кладбища для погребения»96. Данный запрет был наложен специальным синодальным распоряжением и, по свидетельству современников, стал прямым следствием проведения на похоронах политических демонстраций97. После похорон И. С. Тургенева в дополнение к этому был введен запрет нести гроб до кладбища на руках98.