Новые чудеса Дивнозёрья

По пути туда никаких жутиков они, к счастью, не встретили. Но Надюха сказала, что их обычно утром и не бывает. Много же народу одновременно по дороге идёт: кто на учёбу, кто на работу, кто на рынок… Вот если чуток припоздниться, тогда да. А, признаться, опаздывала она часто. Точнее, почти всегда…

Уроки пролетели незаметно: Тайка контрольную написала самая первая и ещё ребятам кое-чего подсказать успела. Надюха тоже закончила быстро. Радостная такая была — всё сама сделала, в кои-то веки не залажала.

Она едва не улизнула с другими девчонками, пока Тайка складывала в рюкзак тетради и учебник. Пришлось брать ноги в руки и догонять подругу.

— Надь, стой! — она выбежала на школьное крыльцо. — Мы же договаривались, что обратно вместе пойдём.

Та нехотя остановилась.

— Ты чего там возишься так долго? — буркнула она, кутаясь в свой огромный вязаный шарф. — Надо успеть домой до темноты. А то вдруг опять начнётся?…

— И пусть! — Тайка схватила Надюху за рукав куртки. — У меня верное средство есть. Или ты так и хочешь вечно бояться?

— Да мне уже не страшно, — подруга попыталась вырваться, но Тайка держала её крепко.

— Сейчас только осень, а зимой будем каждый день затемно выходить и возвращаться. Что тогда? Нет уж, нужно разобраться раз и навсегда!

— Угу, — Надюха вздохнула. — Ну ладно, говори, что делать будем?

Тайка кивнула и вытащила из кармана рюкзака бабкину тетрадку, чтобы свериться со списком:

— Значит так: перед выходом надо подготовить угощение для дорожного духа. Взять немного хлеба с солью и положить на землю в укромном месте. Ещё можно налить в блюдечко молока или сливок, бросить пшена или гречи. Да хоть бутерброд — лишь бы от всей души.

— У меня вот есть мандаринка, — Надюха вытащила из кармана оранжевый кругляш. — Хотела на переменке съесть, но забыла. Подойдёт?

— Ага. Иди и положи его вон туда, под листья. И скажи: «Дорожный, дорожный, помоги, если можешь. Угощенье попробуй — и сделай мой путь добрым».

Надюха сделала всё как велела Тайка. Быстро пробормотала заклинание и прикрыла очищенную мандаринку кленовым листом.

— Ну, и что теперь?

— Закрой глаза, — Тайка заставила её трижды обернуться кругом и сама тоже покружилась. — А теперь на счёт «три» медленно открываем глаза и идём. Готова? Раз, два, три!

Дождик, словно по команде, припустил с новой силой, пришлось раскрыть зонтик:

— Если дорожный дух услышал нас и пришёл, всё будет хорошо. Нужно просто идти домой и петь песенку.

— Э-э-э? Какую? — Надюха захлопала глазами.

— Любую, главное чтобы про дорогу, — Тайка схватила её под руку и потащила за собой.

Капли дождя умиротворяюще шуршали по крыше её сиреневого зонта. Впереди вдруг зажёгся огонёк, и Надюха ахнула:

— Ой! Что это?

— Он пришёл! — Тайка едва удержалась, чтобы не захлопать в ладоши, но вовремя вспомнила, что дорожный не любит лишнего шума.

Они с Надюхой старались шагать в ногу и не отставать от огонька, мелькавшего впереди. Пока шли, успели спеть всё, что вспомнили: и «Люди идут по свету», и «Дороги сплелись в тугой клубок влюблённых змей», и «Нам любые дороги дороги»…

В воздухе остро пахло поздней осенью: прелыми листьями, мокрыми ветками, влажной землёй. Где-то вдалеке гулко рявкул гудок несущейся мимо электрички — и всё стихло. Ни ветерка, ни ночного шороха. И, главное, больше никакого страха! Ни капельки!

Возле указателя на Ольховку путеводный огонёк погас — его дело было сделано.

— Спасибо, Тай, — Надюха шмыгнула носом. — А ты здорово поёшь, оказывается.

— Ты тоже, — Тайка вернула похвалу, ничуть не покривив душой. — И песен столько знаешь!

— Ты как-нибудь в гости заходи, — предложила Надюха. — У меня папка алгебру щёлкает как орешки. Или… хочешь, я тебе свои сказки почитаю?

— Конечно, хочу! — просияла Тайка. По правде говоря, ей давно хотелось узнать, чем там дело кончилось и победили ли герои монстров в мире-за-туманами.

Они попрощались, обнявшись, как старые добрые друзья. Надюха зашагала направо, а Тайка собиралась было свернуть налево — к дому, — но случайно поскользнулась на листьях. Ей пришлось ухватиться за дорожный указатель, чтобы не упасть. И вдруг — фуп! — ей прямо в руки свалился (кто бы вы думали!) — Пушок. В его когтистых лапах был зажат выключенный фонарик. Вид у коловерши был… о да, Тайка очень хорошо знала этот взгляд — Пушок всегда смотрел именно так, если нашкодил.

Она не успела ничего спросить, он затараторил сам:

— Тая, ты не подумай — это всё Никифор. Я не хотел! Он меня заставил. Говорит, мол, лети, помоги нашей хозяюшке. А ты ж знаешь, у меня сердце доброе, да и уговорить меня легко. Вот взял фонарь — и полетел вам путь указывать.

— Выходит, это ты — дорожный? — ахнула Тайка.

Ну во-о-от… А она-то думала, что заклятие сработало. Обидно.