Новые чудеса Дивнозёрья

Следом за ними упорхнул гуляка Пушок — услышал из кустов призывное курлыканье кого-то из диких коловерш, махнул крылом — да и был таков. Эх, хорошо ему: может вот так запросто полететь, отвести душу в дружеской компании…

Яромир, видать, почуял, что Тайке сейчас совсем не хочется оставаться одной, и, помявшись, спросил:

— Слушай, дивья царевна, а может, сходишь со мной в магазин за молоком, а? Поможешь с этой… как её? С кассой, во. — Он звякнул монетками в кармане. — А потом к Марьяне в гости на пироги!

И Тайка, конечно, с радостью согласилась. Вытьянку можно было не бояться разбудить — та всё равно никогда не спала. А ей так хотелось хоть с кем-нибудь поделиться историей о Птице-Юстрице. Ведь не зря говорят, что страх, рассказанный другу при свете дня, совсем нестрашным становится. Да и, признаться, судьба Царь-девицы не давала ей покоя. А так — мало ли, может, Марьяна чего подскажет. Она ведь умная…

Пока Тайка запирала дом, Лис тоже начал прощаться:

— Ну, спасибо за гостеприимство, ведьма. Футболку я тебе потом верну, ладно?

— Да можешь насовсем оставить, — Тайка махнула рукой. — Мне она всё равно велика.

Она помнила, что Лису по душе человеческие одёжки. Вон как в джинсы влез, так зимой и летом и не снимает. А в шерстяном свитере щеголять скоро жарковато станет.

— Правда? Вот спасибо, — чародей, заулыбавшись, сбежал с крыльца и помахал рукой. — Тогда пока! Ещё увидимся.

— Надеюсь, что нет, — буркнул Яромир ему вслед. — Гроза-то прошла, перемирие закончилось.

Лис мотнул головой, будто прогоняя назойливую муху, но отвечать не стал, только, пройдя несколько шагов по садовой дорожке, вдруг обернулся и добавил:

— А холодильник ты всё-таки разморозь, ведьма. А то мало ли, какие там хищные вареники завелись от наших баек…

Не без удовольствия понаблюдав, как вытягивается Тайкино лицо, он усмехнулся и зашагал себе дальше, весело насвистывая.

Клад на пыльном чердаке

Сказка для Софьи Лисовой

— О, ведьма, легка на помине, — Марьяна, улыбаясь, распахнула дверь перед Тайкой.

— Надеюсь, добрым словом меня вспоминала?

— А каким же ещё! Ты заходи-заходи. Чаю? Пирожок? Может, щец кислых, а?

Марьянка-вытьянка всегда была радушной хозяйкой, а готовила — м-м-м, пальчики оближешь. И все-таки Тайку что-то насторожило. Будто бы подруга мягко стелила, да что-то недоговаривала.

— Ты же меня не просто так позвала, да? Дело какое-то есть?

— Ой, пустяки, — отмахнулась Марьяна, отводя взгляд.

Значит, не пустяки.

— И все-таки? — не сдавалась Тайка.

Вытьянка поковыряла носком половицу, вздохнула и зашептала ей на ухо:

— Дай честное-пречестное слово, что никому не скажешь…

— Не скажу, — Тайка приложила руку к груди.

— Ни Сеньке, ни Пушку, ни даже Никифору!

— Клянусь.

— Лучше сядь, — Марьяна усадила её на табурет и выдала: — Ты не могла бы помочь мне поймать крысу-мутанта?

— Чего-о-о? — вытаращилась на подругу Тайка. — Тебе Пушок Стивена Кинга пересказывал, что ли? Ух, киноман хвостатый!

— Может, и пересказывал. Только это не важно. Потому что я сама её видела…

Марьяна закусила дрожащие губы. На неё было жалко смотреть. А ведь она — посмелее многих. Против упырей выйти не побоялась, самого Кощеевича на мушке держала, и тут на тебе — испугалась небылицы: мутантов на чердаке.

Тайка, конечно же, не стала смеяться над глупыми страхами вытьянки. Вместо этого взяла подругу за руку и твёрдым голосом сказала:

— Пойдём вместе посмотрим.

— Хорошо, — Марьяна взялась за ухват. — Я прикрою! А ты кочергу возьми.

— Зачем?

— На. Всякий. Случай.

Вытьянка сказала это так резко и отрывисто, что Тайкина рука сама к кочерге потянулась. Проще было взять, чем объяснить, почему не пригодится.

По рассохшимся скрипучим ступенькам они поднялись наверх. Ох, ну и пылища! В заброшенном доме чердак казался вдвойне заброшенным.

— И давно вы сюда не заглядывали?

— Ой, давно, — кивнула Марьянка. — Мне как-то без надобности было. А Сенька… ты ж его знаешь. Стоит только напомнить, что домовой должен содержать дом в порядке, как он исчезает.

— Так, может, устроим генеральную уборку? — Тайка откинула крючок и распахнула дощатую дверь.

В лицо пахнуло затхлым воздухом. Сквозь круглое подслеповатое окошко пробивалось солнце, и пылинки плясали в его лучах.

— Вот видишь, нет тут никаких мутантов… — опустив кочергу, Тайка обернулась к Марьяне. Но вытьянка смотрела мимо неё. Её зубы застучали, фигура стала полупрозрачной, и ухват выпал из рук, а глаза полыхнули знакомым синим огнём.

«Сейчас заорёт», — поняла Тайка.

Она попыталась закрыть вытьянке рот, но рука прошла сквозь призрачную фигуру, не встретив сопротивления. Оставалось последнее средство: заткнуть уши, чтобы не оглохнуть.

— У-у-у-ы-ы-ы! — взвыла Марьяна, взлетая под потолок.

— А-а-а-а! — тоненько завизжал кто-то, прятавшийся на чердаке.

Тайка несколько отрешённо подумала: а могут ли крысы-мутанты кричать «А-а-а-а»?