Новые чудеса Дивнозёрья

— Конечно, ленивка будет прятаться, она же не дурочка. Эх, жаль, я сама войти не могу — сразу слягу. А с другой стороны… смотреть можно и лёжа. Рука не поднимется, так хоть взглядом тебе укажу. Мне кажется, стоит рискнуть.

— Нет, давай без жертв, — Тина покачала головой. — Нужен другой способ.

— Эх, жаль, бабушкино навье зеркальце дома осталось… — вздохнула Тайка.

— Так сходи за ним.

— Не могу.

— Почему?

— Лень…

Ох, дело-то принимало серьёзный оборот. Выходит, чары уже начали просачиваться за пределы комнаты.

Тина задумалась, а потом вдруг достала из кармана мобильник.

— А если сделать трансляцию? Или кикимору на видео не видно?

— Очень даже видно! И как мне самой в голову не пришло? Наверное, затупила из-за ленивки. Тина, ты молодец! Кстати, а почему на тебя чары не действуют?

— Понятия не имею, — Тина пожала плечами. — Ты мне скажи: ты же ведьма.

— Ладно, не важно. Потом разберёмся. Пора варить кофе и настраивать трансляцию, — Тайка засучила рукава.

Как сказал бы Пушок, операция «Кофе для ленивки» начинается!

* * *

— Давай камеру влево. Теперь вправо. Да где же она прячется? — Тайка пялилась в телефон, забыв моргать.

Кикиморы нигде не было, и это настораживало. Может, уже почуяла запах кофе и убралась восвояси?

— А твои друзья там как?

— Спят вроде, — послышался печальный вздох Тины. — А может, просто лежат, ко всему безразличные.

Значит, кикимора все-таки не ушла.

— Ищи. На шкафу посмотри: они любят забираться повыше.

Тина послушно подняла камеру, и Тайка хлопнула в ладоши.

— Есть! Вон она, в углу. Наведи на резкость, у тебя кикимора не в фокусе.

— Напоминаю, что я её не вижу, — проворчала Тина. — Мне что, теперь кофе на шкаф плескать?

— Погоди… — Камера наконец-то сфокусировалась, и Тайка ахнула. — Ой, по ходу, это не ленивка.

— А кто?

— Не знаю. — Стыдно было признаваться, но не врать же? — То есть это определённо кикимора, но таких я прежде не видала. А вдруг мы открыли новую разновидность?

Востроносое и лопоухое создание, конечно, слышало их разговор, но в беседу не вступало. Наоборот, попыталось забиться ещё глубже на шкаф, закопаться в пыль и паутину, слиться со стенкой.

«Да она боится!» — вдруг поняла Тайка.

Кикимора была очень странная — серая. Не в смысле, что в сером платьице (хотя и это тоже), а вся целиком. Кожа цвета сухого асфальта, седые волосы — про такие говорят «соль с перцем», — серые печальные глаза — огромные, на всё лицо.

— На что она хоть похожа? — поинтересовалась Тина.

— На зомби-школьницу из манги. Это комиксы такие японские, чёрно-белые, — Тайка хихикнула. Кикимора выглядела немного нелепой, но даже милой. Вряд ли она была опасной. — Попробуй поставить кофе на шкаф. Дотянешься?

— Да. Поставила.

— А теперь отойди. Только так, чтобы кикимора осталась в кадре. Интересно, что она будет делать?

Тайка никак не ожидала, что кикимора, оглядевшись, цапнет чашку и выпьет кофе до дна. Не скривится, не сплюнет, а расплывётся в блаженной улыбке.

— Она ещё и кофеманка!

— Это плохо или хорошо? — Тина старалась говорить спокойно, но Тайка по голосу чувствовала, что ей не по себе.

Оно и понятно. Когда ещё увидишь, как чашка сама собой в воздухе летает?

— Просто необычно. Обычно кикиморы те ещё сладкоежки. А этой, выходит, горечь по вкусу. Какая-то она неправильная…

— Пф! Сами вы неправильные! — раздалось со шкафа.

Голос был не тоненький, как у обычных кикимор, а низкий, грудной. И очень печальный. Может, у неё горе какое случилось?

— Прости-прости, — Тайка, забыв, что кикимора не может её видеть, замахала руками. — Я неправильно выразилась. Меня зовут Тайка, я ведьма-хранительница Дивнозёрья. А ты кто? И зачем на хороших людей чары наводишь?

— Никакие чары я не навожу! Больно надо!

Ну, началось! Кикиморы те ещё врунишки и не любят признаваться в содеянном. Вон Кира с Кларой, жившие у Тайки в саду, тоже вечно друг на друга вину сваливали.

— Я её слышу, — прошептала в динамик телефона потрясенная Тина. — Значит, кикиморы существуют на самом деле? Хотя… зачем я спрашиваю? Ох, ребята ни за что не поверят, когда проснутся!

— Не надо им знать. Сохраним всё в тайне, — Тайка вздохнула так тяжко, что Тина услышала даже из соседней комнаты.

— Тебе грустно, что приходится скрывать?

«Мне не грустно», — хотела отмахнуться Тайка, но вдруг поняла, что это было бы неправдой. Обычно она не унывала даже в худших ситуациях, а тут вдруг накатило.

Как же жаль, что большинство людей уже не верит в чудеса. И из-за этого неверия чудес становится всё меньше. А начнёшь рассказывать, убеждать — только хуже сделаешь. Бабушка так говорила. Мол, люди дотошные: хотят всё исследовать, разобрать на составляющие, обосновать — коли им позволить, глядишь, чудес в мире совсем не останется.

К счастью, Тине всё это объяснять не пришлось, она и сама поняла.

— Хорошо, я никому не скажу. Волшебство должно оставаться тайной. Иначе это будет уже не волшебство.

— А я, кажется, знаю, с кем мы имеем дело, — Тайку вдруг осенило. — Это же тоскуша! Самая настоящая. Это дух такой маленький, вредный. Питается чужой радостью. Если присосётся, сложно бывает отвадить.