Новые чудеса Дивнозёрья

— Неужто ты всегда так весела, что печали не знаешь? — ахнула Дуняша.

А Кручинушка, внимательно посмотрев на Тину, покачала головой:

— Ещё как знает. Просто научилась с нею справляться. Правда ведь?

Тина кивнула.

— А научи меня! — Тайка подалась вперёд. Ей такое умение очень пригодилось бы. Особенно сейчас, когда бабушке с дедушкой не до неё, а с любимым Яромиром можно только во снах видеться.

Её новая подруга немного смутилась и пробормотала:

— Да невелика наука. Просто надейся на лучшее. Всегда. Если находить маленькую радость в каждом новом дне, то жить становится легче. Конечно, нам хочется, чтобы все проблемы разом решились, но так не бывает. Иди мало-помалу, шаг за шагом, не укоряй себя за то, что мало сделала. И помни, что ни одна печаль не может длиться вечно.

— Эта мудрость и мне пригодится, — Кручинушка едва заметно улыбнулась. — Я буду верить в то, что найду друзей.

— А может, ты уже нашла? — Тайка кивнула на Дуняшу, и та засмущалась.

— Друзья али нет, но я тебя не выгоню. К мавкам вместе сходим, хочешь? Чаво нам ведьму зря беспокоить. Я энтих шалопаек тоже знаю. Прям сейчас и пойдём — а ребята пока шашлыков нажарят, ведьму угостят. Пущай повеселятся, пока нас нет. А там, глядишь, и ты повеселеешь, перестанешь разводить энто… как ты сказала, ведьма? Болото депрессии, во!

— Не-не, — Тайка замотала головой. — Мне домой пора.

Напрашиваться на шашлыки к незнакомым людям было неловко, но Тина не приняла отказ.

— Оставайся! Ребята будут рады.

И Тайка с радостью согласилась.

Компания оказалась отличная, и шашлыки получились выше всяких похвал. До самого утра они веселились и пели, играли в фанты, любовались августовскими звёздами и искрами костра. И пусть тревоги и волнения полностью не исчезли, но Тайке удалось сполна насладиться вечеринкой — не думать о том, что было или будет, а позволить себе радоваться здесь и сейчас.

Дуняша с Кручинушкой тем вечером домой тоже не вернулись. Похоже, мавки приняли гостей и закатили пир горой. Зря их шалопайками величают, кстати. Ведь водные духи, как никто другой, знают, как быстротечен и ценен каждый момент жизни. Потому и живут на полную катушку, принимая как должное и радости, и печали. Всем бы так!

Ненависть ненавистью не победишь

Это ж надо было умудриться заболеть прямо перед выпускным вечером в школе! Тайка так ждала этого дня — и, как назло, за две недели до праздника началось сплошное невезение. Впору было подумать, что кто-то её сглазил или она, сама того не заметив, наступила на кикиморин след.

Сначала мама сообщила, что не сможет приехать — опять командировка. Потом заказанное платье затерялось на почте. Посылку, конечно, обещали поискать, но в то, что теперь наряд успеет к сроку, Тайке верилось слабо. Она попыталась сама сшить что-нибудь (Пушок, как всегда, помогал советами), но только испортила ткань. Рукоделие всегда давалось ей плохо, а уж шитьё казалось и вовсе настоящей магией. Это вам не заговоры читать да травки заваривать, тут нужно это… как его? Пространственное мышление, во!

Ну а потом за пять дней до выпускного в горле запершило, из носа полило, а глаза стали красными, как у лабораторной мыши. Фельдшер сказал: «О-эр-зе».

А Никифор добавил:

— Неча было с мавками всю ночь в Жуть-реке плескаться. Ишь, водяница выискалась! Говорил же: простудишься.

И Пушок ещё, злодей, подлил масла в огонь, захихикав:

— Не водяница она у нас, а сопляница!

Получил, конечно, полотенцем по ушам, обалдуй пернатый, да только делу это не помогло — такой насморк за пять дней не проходит, хоть лечи его, хоть нет.

Жаркий июнь подходил к концу, погода стояла прекрасная. Одноклассники ходили в лес гулять, до зари пели песни под гитару на лавочках, обсуждали праздничное меню в «ватсапе», вроде даже готовили какой-то концерт, а Тайка сидела дома, завернувшись в три одеяла, и пила мерзкие лекарства. Прежде её на лавочки и калачом было не заманить, а вот как нельзя стало — так сразу захотелось. Эх, не зря говорят: запретный плод сладок…

За своими одеялами и крепостной стеной из подушек Тайка едва услышала робкий стук в дверь и, шмыгнув носом, прогнусавила:

— Войдите!

Ну кто это ещё мог быть! Конечно, Алёнка. Уж кто-кто, а она никогда не бросала друзей в беде. Ну ладно, не в беде — просто в печали.

— Тай, ты тут как? Я тебе вот бульончику принесла. Это мама передала. Вместе с пожеланиями скорейшего выздоровления.

— Угу, спасибо, — пришлось Тайке встать, чтобы поставить банку в холодильник. Аппетита у неё совсем не было.

— Ты ела вообще? — Алёнка, кажется, что-то заподозрила.

— Завтракала, — буркнула Тайка.

Она почти не соврала: кофе с молоком с утра выпила и яблоко съела, а больше ничего не влезло.

Гостья опустилась на табурет, вытерла пот со лба (похоже, на улице сегодня было опять пекло) и принялась обмахиваться юбкой сарафана.

— Ты скажи, если чем помочь надо. Приготовить что-нибудь, прибраться…

— Не надо. Никифор справляется, а если кто-то в его владения полезет, разворчится ещё больше. Да и мне сейчас лучше поспать бы…

— А, ну ладно.