Новые крепостные. Неофеодализм и современное рабство

В этом заключается еще одно большое преимущество коронавирусного кризиса над экологическим кризисом, поскольку оно может быть использовано для навязывания их новой нормы: «В то время как в случае пандемии большинство граждан склонны соглашаться с необходимостью введения принудительных мер, они будут сопротивляться политике ограничения в случае экологических рисков, когда доказательства их могут быть оспорены». Эти принудительные меры, с которыми все обычные люди должны согласиться, конечно же будут включать тотальный надзор и контроль за нашей жизнью в роли новых крепостных.

Шваб и Маллере пишут: «Корпоративный шаг будет направлен на усиление слежки; к лучшему или к худшему, компании будут наблюдать, а иногда и записывать, что делает их персонал. Эта тенденция может принимать самые разные формы: от измерения температуры тела с помощью тепловизоров до мониторинга с помощью приложения, как сотрудники соблюдают социальное дистанцирование». Подобные насильственные меры того или иного рода также могут быть использованы для принуждения людей к прививкам от коронавируса, вакцина от которого в настоящее время разрабатывается.

Шваб глубоко связан с этим миром. Он близко знаком с Биллом Гейтсом, а один из столпов крупных фармацевтических компаний Генри Маккиннелл, председатель и генеральный директор фармацевтической компании «Pfizer, Inc.», которая как раз и занималась разработкой и производством одной из таких вакцин, назвал его «человеком, действительно преданным поистине благородному делу».

Поэтому неудивительно, что он настаивает на том, что «нельзя ожидать полного возврата к „нормальному состоянию" до того, как вакцина станет доступной». Его партнеры и он сам должны получить свою долю прибыли от производства вакцины в результате спровоцированной с их подачи коронавирусной пандемии. Он добавляет: «Следующим препятствием является политическая проблема вакцинации достаточного количества людей во всем мире (мы в совокупности столь же сильны, как и самое слабое звено) с достаточно высоким уровнем соблюдения нормативных требований, несмотря на рост числа противников вакцинации». Таким образом, «противники вакцинации» включаются в список угроз для Шваба и продвигаемой им схемы наряду с протестующими против глобализации, «желтыми жилетами» и всеми, кто вовлечен в «классовые конфликты», «общественное сопротивление» и имеет «негативную политическую реакцию».

Большинство населения мира и так уже исключено из процессов принятия решений из-за отсутствия какой-либо демократии, и Шваб хочет ускорить это своим корпоративным господством «заинтересованных лиц», своим «гибким управлением» и тоталитарным «системным управлением человеческим существованием». Однако, несмотря на столь радужные ожидания, далеко не все так оптимистично для Шваба и тех, кто стоит за ним и над ним. Они не исключают того самого «мрачного сценария» для них, когда обычные люди восстают против проектов «Великой перезагрузки», трансгуманистической Четвертой промышленной революции и «новой нормы», которые в их совокупности можно было бы назвать проще – Новым мировым порядком. Они боятся потенциальной силы обычных людей, ведь именно такие люди составляют 99 % населения планеты. Они прекрасно знают, что, если встанет народ, победить в этом противостоянии им не удастся. Народ победит их. Именно поэтому во все большей степени они готовы прибегать к использованию силы и принудительных мер, чтобы не допустить малейшего существенного сопротивления их планам обеспечить наступление своего «Нового порядка».

Цели «Великой перезагрузки» довольно просты. Транснациональные элиты хотят владеть, контролировать и получать прибыль от всего, что существует в этом мире. Если ты не будешь принадлежать к этому узкому слою новых феодалов, ты будешь лишен всего.

«Интернет вещей» нацелен на создание единой всеобщей матрицы, владельцами которой будут являться эти самые новые феодалы. Вы, ваш дом, ваша семья, ваши друзья, ваши отношения и ваша деятельность – все будет принадлежать новым феодалам. Обычный человек, или «потребитель» (в их формулировках) рассматривается новыми феодалами как не более чем очередной предмет одноразового использования, как одна единица среди миллионов в глобальном балансе эксплуатации. Для них обычный человек – это не более чем животное, хотя и в человеческом образе. Человеческий капитал – это человеческий скот, ничем не отличающийся от коровы на ферме, нумер из глобального концентрационного лагеря.

Все действия обычного человека будут постоянно отслеживаться, и хозяева новых крепостных будут всегда знать, где и с кем он или она находится и что делает. Это требует полного послушания. У нового крепостного – единицы или нумера – не может быть собственных ценностей, идеалов или мечтаний, могут быть только те, которые утверждены системой и ее хозяевами.