Новые люди. Том 2

Лицо у него удивительным образом стало одновременно и льстивым и презрительным. Он сделал незаметное движение локтем и почувствовал в кармане куртки тяжесть вернувшегося оружия.

– Мы люди, которые всем здесь заправляют. Я король, а это мои благородные рыцари, – стараясь говорить внушительно, произнес Мирон.

– Так-так, – произнес голос под капюшоном. – Что ж, короли меня еще не посещали в моем затворе… Славно, что правитель сам пришел к отшельнику…

– Мы заботимся обо всех своих людях. – Мирон приободрился. Он почувствовал, что, похоже, нашел верный тон с этим мухомором. – Мы попали в этот мир без предупреждения. Но мы не жалуемся, мы сможем снова навести порядок. Нам нужна от тебя, мудрец, только некоторая помощь.

Старец продолжал доброжелательно кивать в такт слов главаря.

– Так-то у нас все хорошо – ты не думай. Нам только немного с устьянскими нужно помочь, они нехорошие люди. Ты уж поверь. Крестьян своих гнобят. Понятий не соблюдают. Они злые и… не благородные… Нужно навести в этом порядок. Ты же нам поможешь? А мы в ответку подгоним тебе материальных ценностей. Не пожалеешь, если добазаримся. Что там колдунам требуется? Золотишко? Кровь девственниц?

Вдруг он глянул на малого и недовольно скривился.

– Ты, Шурик, пока подожди нас снаружи, – проскрипел он. – Это не для твоих ушей.

Малой вышел на солнышко и покойно уселся на теплый удобный камень. Одежда его высохла, как и пообещал чародей. На ногу вернулся утопленный ботинок. Паренек пожал плечами, отломил веточку пахучей бузины и извлек из кармана перочинный ножичек. Ждать, по всей видимости, придется долго…

– За… забавляешься?

Малой повернул голову и перестал стругать трубочку. С каменной горки на него дружелюбно смотрел головастый черно-белый пес.

– Не скучно тебе здесь? Аж на самый край Кр-рабьей Клешни ушлепал…

– Здравствуй, Эрргх. Ты как здесь очутился? Ты же грозился, что покидаешь Восточный Предел.

– Здрраствуй, Чарли… Я собир-рался, – сказал голован. – Но, видимо, я последнее вр-ремя пер-реборрщил с человеческими делами… Вы – люди – зар-разные существа. Если с вами начнешь общаться, потом уже тр-рудно остановиться. Вам это еще никто не говоррил? Лучше бы я блох набр-рался. Они меньше беспокойства пр-риносят. Ты где так в тине извозился?

– Это Гангут меня так. Я ему парней трогать запретил, так он меня вволю в грязи повозюкал. Рад стараться. А я его просил только немного за ноги подержать…

Он с укором посмотрел на пса:

– Зубы заговариваешь? А я знаю, зачем ты здесь.

– Пр-р-равда?

– Это он тебя прислал. Сочинитель.

Пес скрылся с той стороны камня, затем появился справа у его подножия. Уселся возле ног мальчика и вывалил наружу влажный язык.

– А я думал, что сам пр-ришел…

– Все думают, что поступают по своей воле, а делают вечно то, что он задумал. – В голосе Чарли прозвучали сердитые нотки.

– Хм… А ты больше не хочешь делать ничего по его воле, – предположил пес.

– Не хочу.

– То есть ты будешь делать то, что тебе не хочется, лишь бы не делать то, что, по твоему мнению, он хочет от тебя?

Чарли промолчал и голован продолжил:

– Напримеррр, посадить здесь в пещере говор-рящее чучело и заниматься нуждами местных кр-рестьян и бандитов… Вер-рно?

– А что? Классический мудрец в пещере, – огрызнулся Чарли. – Чем плохо? К нему приходят страждущие – он помогает… Тексты, знаешь, какие толкает – проникновенные… Настоящие проповеди. Некоторые даже плачут. Я бы так не смог. Что еще от меня требуется? Пусть подавится.

– Так ты все-таки для него делаешь? Для нашего твор-рца? Или для себя?

– Что ни делай, все равно будет по его. – Щеки Чарли раскраснелись, на лбу выступили бисеринки пота. – Ты зачем пришел?

– Чтобы так утвер-рждать, как ты, – нужно уметь видеть будущее. Ты умеешь?

– Будущее – это поток. Каждый приносит туда капельки своих поступков. Все, что мы делаем, вливается в эту общую реку, а она несется по глубокому руслу. Понимаешь? Как по трубе! Ни влево, ни вправо. Наши действия все предопределяют. Ничего изменить нельзя. А я не хочу, чтобы было, как он задумал. Я хочу сам жить.

– А ты живешь не сам?

– Я смотрю в эту трубу и вижу, что будет там – на другом конце… в будущем. Понимаешь? Что будет со всеми, со всем Восточным Пределом, с Пархимом, с моими родителями, друзьями… со мной.

– Так повер-рни ее…

– Кого?

– Трубу. Если ты видишь, возьми и измени будущее. Хотя бы свое.

– Да как?! Она вот такая огромная. – Мальчик встал и показал обеими руками. – Вот такая тяжелючая! «Северный поток два». Неподъемная. Как ее повернуть, хреном, что ли?!

– Да хоть хреном! Если тебе дано и ты ее видишь – поворачивай. Куда сам хочешь.

Чарли опустился на камень.

– Ты меня извини, Чаррли, – мягко сказал пес. – Я этих ваших человеческих хитростей не знаю, как человеку непррр-риятное приятными словами говоррить, но ты здесь чушью занимаешься. Там злобные твар-ри человеческий кррай захватывают. Несут с собой горе и рразрушение, и не только вашей расе – всем, а ты здесь свое благорродное неучастие в жизни до нежного блеска надраиваешь. И здесь то же будет. Кррр-ровь и смерть.