Новые приключения Шерлока Холмса (сборник)

– По рюмочке бренди на сон грядущий всем присутствующим, а, Ватсон? – предложил он, прежде чем продолжить, обращаясь к его светлости: – Вы не явились бы сюда ко мне одни в это время суток, если б дело ваше имело касательство к вашей должности. Следовательно, к дверям моим вас привело дело личного свойства. Сугубо личного, коль скоро вы не захотели впутывать в него полицию. Широко известны как ваша страсть к коллекционированию бесценных предметов живописи, так и то, что вам удалось собрать богатейшую коллекцию. Не надо быть Шерлоком Холмсом, чтобы при помощи дедукции заключить, что видеть меня вы пожелали по делу, как-то связанному с вашими картинами, скорее даже с одной из картин. Дело это срочное, а значит, речь пойдет не об уроне, нанесенном картине, а об ее утрате. А-а, спасибо, Ватсон! – Он взял с подноса рюмку и отпил глоток.

Лорд Дарлингтон покачал головой, не веря своим ушам.

– Клянусь, вы правы, сэр. Если б только вам удалось распутать эту таинственную историю с той же легкостью, с какой явилась вам догадка о ее природе!

Холмс предупреждающе поднял палец:

– Догадками я не занимаюсь. Такое времяпрепровождение было бы бессмысленно и непродуктивно. Теперь же, если вам будет угодно, вы ознакомите меня с фактами, что, может быть, позволит мне пролить луч света и облегчить ваше блуждание в потемках.

Прочистив горло, лорд Дарлингтон начал свой рассказ:

– Как вы совершенно правильно утверждаете, собирание предметов искусства – это моя страсть, и с годами у меня собралась, как я думаю, завидная коллекция, составившая одну из лучших частных галерей Европы. Ценю я ее не за стоимость, а за то прекрасное, что в ней воплощено, за мощь и яркость выражения. Понимаете?

– Вполне, – сухо проронил Холмс.

– Недавно я приобрел картину живописца семнадцатого века Луи де Гранвиля “Поклонение волхвов”, произведение поистине замечательное.

– Луи де Гранвиль… Он, кажется, умер молодым? – вмешался я в разговор.

Его светлость слегка улыбнулся в мой адрес.

– Верно. Он умер от чахотки в возрасте двадцати семи лет. Известно только тридцать его полотен. И “Поклонение волхвов” считается лучшим среди них. Мне посчастливилось стать владельцем этой чудесной картины.

– Где же вы сделали это приобретение? – спросил Холмс.

– Долгие годы шедевр этот считался утраченным, но прошлой весной он вдруг возник на Парижском аукционе. Сражались за него яростно, но я был преисполнен решимости. Один американец буквально наступал мне на пятки, но под конец мне удалось обставить его и вырваться вперед.

– А теперь картина пропала.

От такого напоминания о его потере лорд Дарлингтон поморщился.

– Моя галерея для меня то же самое, чем для многих является курение или алкоголь. Время, проведенное там наедине с моими картинами, – это способ расслабиться, отринуть от себя все дневные заботы, изжить все, что печалит и расстраивает. Сегодня мне предстояла поездка в Париж на встречу с моим коллегой – членом французского кабинета, но в последнюю минуту поездку отменили, и вместо того, чтобы сесть в поезд, я отправился домой. Ни жены, ни сына дома не было – вращались где-нибудь в свете, и я пошел в галерею, ища покоя и умиротворения. Вообразите же мой ужас, когда, потянув за шнур, чтоб открыть любимого моего Гранвиля, я увидел, что картина исчезла!

– Вместе с рамой?

– Да. Ни малейших следов взлома, все прочее не тронуто, другие картины на месте.

– Размеры картины?

– Два фута на шестнадцать дюймов.

– Кто, кроме вас, имеет ключ от галереи?

– Никто.

– Никто? – услышал я свой удивленный голос.

– Жена и сын моего увлечения живописью не разделяют, чему я только рад. Галерея – это моя личная территория.

– Кто убирает в помещении? – лениво осведомился Холмс. Было ясно, что загадка, мучившая лорда Дарлингтона, у Холмса особого интереса не вызывала.

– Я сам. Это нетрудно. Я убираю там раз в неделю.

– Когда в последний раз вы видели картину?

– Вчера вечером. Я не устаю любоваться ею и редко пропускаю свидания – что ни день стараюсь вырвать время, чтоб побыть с ней хоть немного. Уверен, вы, джентльмены, сочтете это странностью, но, признаюсь, поездка во Францию страшила меня тем, что на несколько дней лишала возможности видеть мои картины.

Шерлок Холмс опорожнил рюмку и встал.

– Опыт подсказывает мне, что ситуации, кажущиеся совершенно неразрешимыми и окутанными тайной, не дающей ни малейшего ключа к разгадке, порой имеют весьма простое решение. Нет нужды мучиться бессонницей из-за этого случая. Я уверен, что картину вашу мы отыщем.

Посетитель просиял:

– Я так надеюсь на это!

– Завтра утром мы с Ватсоном осмотрим место преступления и выясним, не вооружит ли это нас какими-либо значимыми фактами.

– Но почему бы джентльменам не осмотреть его сегодня?

Холмс зевнул и потянулся.

– Время сейчас позднее, лорд Дарлингтон. Расследованию не повредит, если подождать с ним до утра. Скажем, десять часов вас устроит? Ватсон проводит вас.

Когда я вернулся, мой друг стоял у камина и раскуривал трубку, поднося к ней каминные щипцы с зажатым в них угольком.

– Вы были довольно резки с вашим новым клиентом, Холмс.