Новые приключения Царя Обезьян. Дополнение к Путешествию на Запад

— Великий Мудрец, Равный Небу, родился в первый день первого месяца первого года шестидесятилетнего цикла, — сказал старик.

— Точь-в-точь как я, — сказал Сунь Укун. — Я тоже родился в первый день первого месяца первого года шестидесятилетне­го цикла.

— Говорят, кто собой хорош, у того добрая судьба, у кого добрая судьба — тот собой хорош. Поистине правдивые слова, — сказал со смехом старик. — Вы можете и не называть мне ваши восемь знаков, ведь у вас обезьянье обличье.

— А что, у Великого Мудреца, равного Небу, тоже обличье обезьяны? — спросил Сунь Укун.

Старик снова засмеялся и сказал:

—  Вы ненастоящий Великий Мудрец, вы обезьяна только обличьем. Будь вы и вправду Великим Мудрецом, у вас была бы душа обезьяны.

Сунь Укун опустил голову и усмехнулся.

—  Ну что ж, почтенный, вычисляй поскорее мою судьбу, — сказал он.

Так как Сунь Укун вылупился из каменного яйца, ему, по правде говоря, и самому неведомы были его восемь знаков. Дата его рождения была записана на яшмовых скрижалях в верхней палате Небесного Дворца, и о ней знали только в далеких горах и недоступных ущельях. Теперь он хотел хитростью выведать ее у старца. А тот, не подозревая об истинных намерениях Сунь Укуна, принялся рассказывать его судьбу.

— Вы уж не посетуйте, уважаемый, — сказал он. — Но я не буду приукрашивать правду и льстить вам в глаза.

— Да уж лучше мне не льстить! — рассмеялся Сунь Укун.

— Ваша жизнь лежит под знаком тональности тайцзу, вредит вам тональность линьчжун, а благоприятствует тональность — хуанчжун. Вам нужно держаться тональности гуси и преодолевать трудности, исходящие от тональности наньлюй. Нынешний месяц лежит под знаком ноты юй и как раз скрещивается со Звездой Препятствия. Поэтому вам грозят беды и страдания. Еще в вашу судьбу вторгается звезда ноты бяньгун. Нота бяньгун владеет луной. В каноне сказано: "Когда на пути нота бяньгун, это предвещает необычную встречу. Красивая девушка сойдется с талантливым юношей". А что касается вас, уважаемый, то, поскольку вы монах, и речи быть не может о семейных узах, но если говорить о вашей судьбе... вы должны жениться!

— Мне доводилось состоять в сухом браке — такой годится? — спросил Сунь Укун.

— Сухой или мокрый, брак есть брак, — ответил старик. — Еще на вашу жизнь влияет нота цзюэ в тональности гуси. Это благоприятная судьба. Но внезапно появится нота юй в тональности наньлюй. Это еще одна неблагоприятная звезда. В каноне сказано: "Когда удача и затруднения приходят одновременно, это называется Море Зла, каменному человеку и каменной лошади такое трудно снести". Это означает, что вас ожидает радость прибавления в семействе и скорбь разлуки с родственником.

— У меня стало одним учителем больше, и с одним учителем я расстался. Это считается?

— Для монаха, порвавшего с семьей, такое вполне годится, — ответил старик. — Однако в скором будущем произойдет нечто более странное. Завтра вы подпадете под влияние нот шан и цзюэ. Вам предстоит совершить убийство.

"Эка невидаль — убийство... Чего тут страшного?" — подумал Сунь Укун.

— Через три дня в вашу судьбу вторгнется нота бяньчжи, — продолжал старик. — В каноне сказано: "Нота бяньчжи называется еще Звездой Света. Даже ослабевший умом старик обретет ясный разум". Вот что значит удача в беде и беда в удаче. Еще в вашу судьбу вмешаются четыре звезды великих перемен: солнце, луна, вода и земля. Боюсь, уважаемый, вам нужно будет умереть, чтобы снова вернуться к жизни.

— Что беспокоиться о жизни и смерти! — весело сказал Сунь Укун. — Если я должен умереть, то побуду мертвым пару-тройку лет. А коли я должен жить, то поживу еще немного.

Вот так старик и Сунь Укун беседовали, когда в пещеру вдруг вбежал послушник и закричал:

— Уважаемый наставник! Представление вот-вот кончится. От "Снов Гаотана" уже перешли к пробуждению! Скорее! Скорее!

Сунь Укун поспешно распрощался со стариком, поблагодарил послушника и вернулся тем же путем, что пришел. Побежав к холму, он взглянул на башню и услышал объявление о том, что будет показана еще одна сиена из "Снов на террасе Гаотан". Он напряг зрение, стараясь получше все рассмотреть.

Тут он услышал, как зрители на террасе переговаривались между собой:

— "Сон южной ветки" был скучен, только "Суня-советника" сыграли хорошо. А Сунь-советник — это не кто иной, как Сунь Укун. Какая же у него красавица жена, какие статные пятеро его сыновей! Начал как монах, а кончил так хорошо, так хорошо!

На этом дело Цинь Шихуана закрывается. Даже не верится, что аромат словесности может быть столь прекрасен.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ