Новые райские кущи

— Да, но как можно было мне, прожив с тобою целый год, не узнать потрясающей истории твоего рода? И об уникальных основателях вашего рода? И о сокровищах Октябрьских? А тебе — не заинтересоваться историей моего семейства? И это при твоей-то патологической любви к истории как таковой, — продолжил свою мысль Ярослав. — И знаешь почему?

Он вопросительно посмотрел на Софью, ожидая ее версии. Но Соня отрицательно покрутила головой, отлично зная эту его привычку, как и то, что Ярослав любил изложить сначала свою версию, прежде чем услышать альтернативную от собеседника. Вспомнила особенность его характера и улыбнулась разлившемуся теплом в груди этому своему знанию о нем, закрепившемуся в сознании.

— Нам просто никто не нужен был кроме друг друга, — приступил Ладников к изложению своего видения их проблемы. — Жизнь не терпит застоев, особенно сегодняшняя стремительная жизнь. Она жестко наказывает за остановку. Мы ведь с тобой даже не поженились. Не строили каких-то планов на будущее, не стремились к развитию наших отношений и нашей семьи… А зачем, если нам настолько хорошо и так? Даже о детях не думали… — Он вдруг прервал свое объяснение и задал неожиданный вопрос: — Сонечка, ты детей хочешь?

— Хочу, — практически сразу ответила ему Софья и пояснила: — Я за эти пять месяцев много всяких мыслей передумала и поняла, что ужасно сожалею, что мы с тобой не родили ребенка. И все представляла себе замечательного мальчишку, похожего на тебя. Я хочу детей. А ты?

— И я хочу. — Чуть придвинувшись, он легким поцелуем коснулся ее лба и, снова отодвинувшись назад, продолжил пояснение: — Очень хочу, а мы с тобой за прошедший год о детях даже не говорили, слишком были заняты друг другом. А ведь для того, чтобы двигаться в несущемся современном потоке, необходимо быть мобильным, готовым и открытым к переменам. Принимать их, меняясь вместе с новой информацией. А мы с тобой застряли в нашем индивидуальном раю. В современных реалиях необходимо быть в потоке, в движении, в устремлении к развитию. Необходимо отказаться от прежней модели мышления, базирующейся в основном потребительском паразитизме. Вот нам с тобой и дали пинка те самые Высшие силы, которые когда-то буквально за шиворот привели меня в Главный архив РФ, чтобы мы, наконец, начали действовать, а не беззаботно блаженствовать. Когда я пришел к этому выводу, то первое, что сделал, — это от всего сердца поблагодарил эти самые Высшие силы за то, что они, вразумляя, лишь легонько щелкнули нас с тобой по лбу, а не надавали реальных жизненных трындюлей. А могли бы «и ножичком, да по горлышку», как в том старом анекдоте. В результате я таки полетел в командировку, только пришлось соединить сразу несколько направлений в одну поездку. Такое большое рабочее турне, которое, к слову сказать, еще не закончилось. Ну, а ты, насколько мне известно, всерьез погрузилась в изучение той самой исторической загадки, так занимавшей тебя и будоражившей твое ученое любопытство. И уже сделала несколько интереснейших открытий и написала о них статьи. Я, кстати, все твои статьи читал, мне ужасно понравилось.

— Шпион в моем стане? — тихонько рассмеялась Софья.

— А как же, — весело согласился Ладников и «раскололся»: — И не шпион, а шпионка, и не одна, а целых две. Мы с девчонками активно переписывались, и я все знаю про твои дела.

— Вообще-то, они были двойными агентами, — рассмеялась погромче Соня. — Тори с Дашкой мне рассказывали, что ты в порядке, здоров и активно работаешь. Но, поскольку ты не счел нужным посвящать их в то, что мотаешься по всему Дальнему Востоку, насчет твоих передвижений я оставалась не в курсе, — призналась Соня и, перестав улыбаться, спросила: — Тогда по твоей теории получается, что нам нельзя жить вместе, потому что нам настолько сильно хорошо, что мы перестаем прогрессировать?

— А ты сможешь жить без меня? — спросил очень серьезно, глядя в ее невероятные глаза, Ладников. — Я без тебя точно не смогу. Когда я тебя сегодня увидел там, в большой гостиной, думал у меня инфаркт случится. Сердце барабанило как сумасшедшее, и голова кружилась. А ты на меня даже не смотрела, — совершенно искренне, как обиженный мальчишка, попрекнул он Софью. — И когда чай в столовой пили, тоже не смотрела.

— Я старалась не смотреть, — призналась Соня. — Я очень сильно старалась.

— Я понял. И видел, что ты стараешься. — Ладников придвинулся и коснулся губами лба Сони.

Не удержался, коснулся легким поцелуем ее губ и заставил себя отодвинулся. Надо было проговорить все самое больное и важное до конца, до прояснения всех моментов и полного очищения.

— Я видел, потому что я смотрел. Все время смотрел на тебя. Соскучился как-то совсем жутко, до тоски черной соскучился по тебе.

— Я тоже до тоски, — грустно улыбнулась ему Соня и спросила: — И как нам быть дальше, если слишком хорошо, когда мы вместе — это плохо, а по чуть-чуть или просто тепло и приятно у нас не получится?