Новые соседи

Вскочивший и откинувший полу воображаемого плаща для гневной речи Аскод Гворф посмотрел на ржущих игроков в «черное-белое», нахмурился, не понимая причины веселья … А потом махнул рукой… И рассмеялся следом.

— Взрослые мужи, а шуткуете, как неразумные оболтусы в академии… — подытожил инженер, пристраивая мост в нужное место.

Дерах и Немой переглянулись, подмигнули друг другу и отхлебнули пива. Немой сделал ход, и воин потянулся за камнем.

— И чтой-то у тебя за мостик? Нет у нас такого, и отродясь не было, — заметил Дерах, дабы расшевелить имперца. Немой игрок хороший, цепкий. Только собеседник из него никакой.

— Мостик! Ага, — кивнул Аскод, осторожно убирая руку. — А еще вот здесь для охраны и небольшую башенку сладим. Вот среди этих камней… Там и работать почти не придется…

— Стены крепости неприступны сами по себе, — заметил Дерах, ревниво поглядывая на нововведения.

Игрушечный Декурион начальнику стражи по-настоящему глянулся. Ученый инженер строил его не абы как — вначале опползал всю крепость, обмерил веревками. А потом чудным образом перенес длину и высоту стен в игрушку, просто уменьшив размеры.

— Во всех трудах выдающихся стратегов и тактиков говорится, что врага нужно встречать и беспокоить как можно дальше, на дальних подступах, — наставительно заметил Аскод и отряхнул руки, закончив возводить намеченное на сегодня. С неудовольствием глянув на пивной кувшин, налил горячего взвару и с наслаждением отпил.

— Кто из врагов подберется к моим стенам — умрет! — отрезал Дерах.

— И сейчас? — фыркнул Аскод и запальчиво добавил. — Ты забываешь, что этой зимой к тебе не прибыл ближний круг дана. Под рукой у тебя нет двух — трех сотен крепких воинов, как прежде… Под рукой у тебя только эти… как ты их называешь, — передразнил инженер, — «сосунки-сеголетки»? А по осыпавшейся кое-где крепостной стене, как по лестнице, наверх взойти можно! — и инженер ткнул пальцем в западный угол кладки.

Дерах помрачнел. Острые слова Гворфа резали по живому.

Уже не раз и не два за эту зиму Дерах мечтал, как сорвавшийся с кручи чужак-наглец катится по склону к тоненькой нити Декары внизу, ломая себе руки и ноги. Первое время Дерах то и дело хватался за кинжал, едва до беды не дошло! Но старый воин неплохо разбирался в людях, кое-чему поднабрался от танаса Гимтара, с которым коротал вот в этом зале зимние денечки с кувшином-другим… Дерах понял, — назойливость Аскода не от непочтительности, а от живости духа и беспокойства ума. С этим можно мириться!..

В конце концов, какие славные печи в подвале установил имперский изгнанник! Намесил глины, натаскал камней, вывел дымоходы вдоль толстых внутренних перегородок, которые отныне нагревались от горячего дыма! Теперь от стен не тянуло стылым холодом, а напротив, хотелось прижаться, подсесть поближе… Недаром, ох и недаром мудрый танас повелел не мешать Аскоду строить… Правда, безумец порывался перестроить крепостные стены, и Дерах с трудом убедил инженера, что не след начинать работы в зиму со столь скромным числом работников…

Немой замычал, поторапливая игрока, и Дерах проворчал.

— Мосты, башенки… Хорошо, что ты с печей начал. Такой благословенной теплыни зимой я за всю жизнь не припомню. Хоть и не зима на дворе нынче, а баловство одно…

— Да как вы от холодов здесь не околели? Ума не приложу… Открытыми очагами да жаровнями топить??

Немой замычал еще громче, и Дерах склонился над доской.

* * *

— Декурион в огне! — прошептал Счастливое Копье, разглядев большой отряд на горной дороге далеко внизу. Воины на соседнем склоне виднелись едва-едва, фигурки казались ползущими муравьями, но сомнений не оставалось. — Чужаки в горах! Декурион в огне!

Счастливое копье понял, что настала пора платить за те чудеса, которые благословением Матери пролились на его дом и семью. Вспомнив о доме, Счастливое копье улыбнулся и погладил крепкое древко оружия и щелкнул по острому наконечнику.

«А может, матушка права, и осенью мы принимали не простых путников, а добрых духов, посланцев самой Матери?»

Охотник сжал древко и в который раз вспомнил паренька, одарившегося двумя копейными наконечниками. Еще и матушке пару серебрушек подарил! И огромного поверженного шеша! Змеиное мясо здорово выручило одинокую семью квельгов. Счастливое копье подумал о густой сытной похлебке из вяленого мяса и сглотнул. Высушенную чешую повесили над входом в дом, а матушка с отцом мазались от хворей маслом из кожи шеша. Мать помолодела, морщины разгладились, она то и дело поглаживала круглый живот, а отец ходил по дому кочетом, поглядывая на младших сыновей. Семья ждала прибавления… Иногда Счастливому копью казалось, что мать поминает доброго мальчишку, которому целовала руки, каждый вечер в молитвах перед сном.