Новые странствия Салли Джонс

Дня два назад Вы взяли Берни на небольшую прогулку после обеда. В тот день Вы прочли мои записи о том, что рассказал нам в Мюнхене Харви Дженкинс. Я решила, что Вы хотите поговорить с Берни о смерти Вашего отца.

Что бы Вы тогда ни сказали Берни, я точно знаю, что Вы уж точно не укоряли его. Потому что я еще никогда не видела его таким спокойным и радостным, как после той прогулки. Воспоминания о гибели Шетланд Джека всегда будут мучить Берни. Но уже не так сильно.

Смотрю в окно и вижу, что он стоит во дворе с удочками и банкой червей. Он ждет меня. Продолжу позже.

Сейчас ночь, и я поднялась в башню, чтобы напечатать на вашем империале последние строчки.

Близится миг расставания. Через пару дней мы со Старшим снова отправимся в путь. Как Вы уже знаете, Берни с нами не поедет. Он рассказал мне это вчера, когда мы ловили рыбу на речке. Вы предложили ему остаться у Вас и работать в поместье.

Честно говоря, эта мысль пришла мне в голову еще две недели назад, и я очень надеялась, что Вы заговорите с ним об этом.

Как же я рада! Наконец-то у него появится дом.

А еще я хочу, чтобы Вы знали, как мы признательны за деньги, что Вы дали на новый паровой котел для «Хадсон Квин», хотя Старшой сперва и отказался. Старшой неохотно принимает подарки, если сам не может отплатить тем же. Таков уж он есть, и ничего тут не поделаешь.

Вы и так поступили более чем великодушно, подарив нам на память одну из жемчужин ожерелья. Зная Старшого, я думаю, что он предложит купить для нее цепочку и подарить украшение нашему другу Ане Молине.

Жду не дождусь, когда наконец увижу Ану и синьора Фидардо. Хотя в то же время мне трудно расставаться с Берни. И грустно прощаться с Вами, мадам. Но я уверена, когда-нибудь мы снова встретимся. А до тех пор я обещаю писать Вам и рассказывать, как продвигается ремонт «Хадсон Квин».

Домашний порт

Дорогая мадам!

С тех пор, как мы вернулись в Лиссабон, я много раз хотела написать Вам. Но время летит быстро, и вот только сегодня вечером я наконец достала мой старенький ундервуд № 5.

Так что сейчас я сижу в своей каюте на борту «Хадсон Квин» и пишу эти строчки при свете керосиновой лампы. Уже ночь, и я вижу в иллюминатор, как на черной воде Тежу играет лунный свет. Вообще-то мне пора спать, потому что завтра нас ждет большой день. «Хадсон Квин» поднимут для ремонта.

Прошло шесть недель с того дня, как мы покинули шато Лафуркад. Мы ненадолго остановились в Бордо, где местный ювелир изготовил из подаренной Вами жемчужины красивый кулон. Там мы сели на пароход до Порту, а оттуда на поезде доехали до Лиссабона. И вот однажды вечером мы наконец оказались перед маленькой музыкальной мастерской синьора Фидардо на Руа-де-Сан-Томе.

Старшой открыл дверь, колокольчик звякнул, и мы вошли. Синьор Фидардо сидел, склонясь над столом, и шлифовал крошечный голосовой язычок для ручной гармоники. Не поднимая головы, он отозвался сердито:

– Я занят! Подождите. И, прошу вас, не шумите, пожалуйста.

Мы со Старшим переглянулись. Старшой улыбнулся и поднес палец к губам.

Наконец, синьор Фидардо отложил голосовую планку. Он раздраженно обернулся посмотреть, кто смеет его тревожить. Сперва он совершенно растерялся. А потом как вскочит – чуть стул не опрокинул.

– Ну наконец-то! Наконец-то вы дома! – все повторял он, долго пожимая наши руки.

Потом выбежал на лестницу и закричал во все горло:

– Ана! Ана! Они приехали! Они приехали!

Тут же примчалась Ана и бросилась нам на шею. Сколько раз за минувший год я проигрывала в своем воображении этот миг. Теперь он наступил и казался почти нереальным.

Синьор Фидардо заказал ужин в ресторане неподалеку. Мы со Старшим сходили забрать заказ, пока Ана накрывала стол у себя наверху. А потом мы ели, пили, и время летело так, как это бывает только за столом у Аны Молины.

Я, как всегда, задремала на диване, а, когда проснулась, мои друзья все еще разговаривали. На столе стояла одна из бутылок с вином из шато Лафуркад, которую Вы дали нам с собой. Остальные бутылки мы сразу вручили синьору Фидардо, потому что он большой ценитель хороших вин. Ана получила цепочку с жемчужиной, и теперь она красовалась у нее на шее.

Я лежала на диване под пледом и вполуха слушала голоса и смех моих друзей. Лучше и быть не может, думала я.

Была уже поздняя ночь, когда мы простились с Аной и синьором Фидардо и побрели обратно в порт. Дойдя до Ларгу-даш-Порташ-ду-Сол, мы остановились поглядеть на ковер черепичных крыш и реку за ними. Между домами поднимались звуки голосов и музыки, вдалеке виднелся слабый свет маленьких деревушек.

– Завтра мы подыщем хорошую верфь, – тихо сказал Старшой. – Если повезет, через месяц или два у «Хадсон Квин» будет новый паровой котел…

Я взглянула на Старшого. Он стоял, облокотясь на перила террасы, и следил глазами за судном, шедшим по реке. Это была маленькая грузовая лодка, державшая курс на запад, прямо в открытое море.

В моей голове мелькнула одна мысль.

На самом деле мне следовало подумать об этом раньше.

Но я этого не сделала. И теперь у меня больно кольнуло в груди.