Новые темные века

«Многие годы эти голоса оставались неуслышанными. Каждый раз, когда заходит речь о глобальном потеплении, о потеплении в Арктике, туда отправляются ученые. Политики и все, кто участвует в принятии важных политических решений, опираются на результаты работы ученых, а местные жители и их знания никого не интересуют», – делает вывод Кунук(18).

В связи с этим вспоминаются кенийские жертвы пыток, чей личный непосредственный опыт отрицался до тех пор, пока не был доказан на языке их угнетателей, на языке документации и анализа. Знания, основанные на непосредственных наблюдениях и ощущениях и имеющие научное или политическое значение, не могут преодолеть рамки индивидуального опыта, хотя это не значит, что знания ошибочны или что носители знания не пытаются найти новые способы его выразить.

За последнее время в Европе самые невообразимые и впечатляющие закаты можно было наблюдать после извержения вулкана Эйяфьядлайёкюдль в апреле 2010 года, когда небеса наполнились пеплом и дымом. Этим закатам способствовали распыленные в атмосфере аэрозоли, особенно диоксид серы. По мере того как солнце садится, пепел и двуокись серы создают на горизонте белую облачную дымку, а рассеянный атмосферными частицами синий свет объединяется с красным светом заката, образуя уникальный оттенок, известный как вулканическая лаванда(19). Такие закаты в течение нескольких дней можно было видеть по всему континенту по мере того, как облако пепла двигалось на юго-запад. Известно, что вулканический пепел может помешать работе реактивных двигателей, но, хотя за несколько десятилетий было зафиксировано несколько таких происшествий, исследований проводилось крайне мало, поэтому в результате извержения пришлось закрыть для полетов все европейское воздушное пространство. В течение восьми дней было отменено более 100 000 рейсов, почти половина мирового воздушного трафика, и 10 миллионов пассажиров оказались в затруднительном положении.

Закаты после извержения вулкана Эйяфьядлайёкюдль были прекрасны; тревожным знаком стала тишина. Впервые за много десятилетий небо над Европой было безмолвно. Поэтесса Кэрол Энн Даффи отметила его неподвижность:

Британские птицы,
Пойте этой весной, от Инвернесса до Ливерпуля,
От Криффа до Кардиффа, Оксфорда, Лондона,
От Лэндс-Энд до Джона О’Гроутса.
Тишина взывает к музыке,
Что слышали Шекспир, Бёрнс, Эдвард Томас.
Коротко – взывает к нам.(20)

Другие отмечали, как странно и архаично выглядит небо без инверсионных следов. Эта странность – обратная сторона, инверсия происходящего – подкралась к нам. Пока СМИ писали о «хаосе», вызванном перебоями в авиасообщении, мы сидели в лучах солнца под чистым голубым небом. Извержение было гиперобъектом – событие почти немыслимого размаха и яростной силы, отразившееся повсеместно, но локально воспринимавшееся как отсутствие. В этом извержение было очень похоже на сформулированный Рони Хорном парадокс погоды: «Улучшения кратковременны и индивидуальны, тогда как аномалии долговечны и глобальны».

Долгое время климатические скептики утверждали, что вулканы производят больше углекислого газа, чем деятельность человека. Действительно, вулканы исторически были причиной периодов глобального похолодания и паранойи. В 1815 году колоссальное извержение вулкана Тамбора в Индонезии стало последним катаклизмом в череде событий, из-за которых 1816 год стал известен как «год без лета». В Северной Америке и Европе посевы были неурожайными, в июле и августе наблюдались снег, лед и заморозки. Небо окрасилось в пурпурно-алый цвет, по земле поползли голод, зловещие предзнаменования и апокалиптические настроения. Тогда в Женеве собралась группа друзей, которые делились друг с другом своими самыми пугающими историями. Одним из результатов этих бесед стал «Франкенштейн, или Современный Прометей» Мэри Шелли; другим – стихотворение Байрона «Тьма», в котором есть такие строки:

Погасло солнце светлое, и звезды
Скиталися без цели, без лучей
В пространстве вечном; льдистая земля
Носилась слепо в воздухе безлунном.(21)

Взрыв вулкана Кракатау в августе 1883 года также вызвал пурпурные закаты и глобальное падение температуры, и его связывают как с чумным облаком Рёскина, так и с пылающим небом из «Крика» Эдварда Мунка(22). Подобное произошло ранее с Тамборой; новости о случившемся извержении шли до Европы несколько месяцев, и все это время множились апокалиптические предсказания.