Новые туфли хочется всегда

В дверь постучали. Я вздрогнула от неожиданности. Матвей спросил из-за двери:

– К Вам можно?

Я посмотрела на себя – сижу, завернувшись в покрывало, из-под покрывала виднеется ночная рубашка. Показалось, что выглядит всё это довольно прилично.

– Входите.

В номер вошел мужчина, только что сошедший со страницы глянцевого журнала. В одежде ровно столько небрежности и помятости, сколько нужно, чтобы выглядеть на миллион долларов. И это только до ремня брюк. Свежевыбритая небритость. Слегка уловимый парфюм. Тонкая серая футболка, от которой цвет глаз и одновременно мышечный рельеф стали ярче. Ниже первого миллиона долларов – дорого состаренные джинсы и ремень. Мысленно я еще раз окинула себя взглядом… Мятая ночнушка. Казенное покрывало, которое ничего не подчеркивало, а лицу придавало землистый оттенок. Еще вспомнила, как обычно выглядит моя прическа после сна, и лицо… без макияжа…

– Блин, – ликование стремительно покинуло меня, и озеро как-то резко потускнело.

– Доброе утро, – сказал Матвей голосом человека, у которого все хорошо.

– У Вас уже да, а у меня – еще нет.

– Почему?

– Если бы это Вы сидели неумытый, непричесанный, помятый после сна – Вы бы не спрашивали.

– Это мой вчерашний день, а Вы излишне драматизируете ситуацию, но переубедить Вас, вижу, будет невозможно. Посему – я удаляюсь, – он повернулся ко мне спиной, – один вопрос позвольте?

– Со спины один позволю.

– Что Вам заказать на завтрак?

– А всё, что у них есть, то и заказывайте.

– Понял и, как обещал, я не еще ухожу, а я уже ушел, – он направился к двери, – а Вы не спешите, собирайтесь столько времени, сколько нужно, чтобы и Ваше утро стало добрым.

– Спасибо.

Он вышел, я спрыгнула с подоконника и направилась в ванную. Дурацкая ванная! Идиотский кувшин! Паршивые свечи и зажигалка тоже паршивая! Меня всё бесило… всё! И особенно то, что даже утром здесь нужно зажигать свечи, чтобы элементарно! увидеть себя в зеркале. Я схватила паршивую зажигалку, чтобы зажечь паршивую свечу и тут же обожгла руку. Зажигалка выпала из рук и моментально перестала быть паршивой, а стала самой обычной зажигалкой.

Со второй попытки вполне уже прелестная свеча загорелась самым очаровательным образом. Милая, милая зажигалка тихо опустилась на полку. Милую полку! Я приняла милую ванну и еще долго плескалась, поливая себя из милого, да просто волшебного, кувшина… Только слегка побаливал ожог на пальцах, но побаливал он тоже очень даже мило… Немного огня, немного боли, немного воды – и всё вокруг стало таким милым.

Вода удивительным образом очищала и освежала кожу без геля и мыла. Ее, воду, не хотелось промокать полотенцем. Она высыхала, и кожа не попросила крема. Волосы тоже удивительным образом легли сами собой без помощи фена и средств для укладки. Краска на лицо тоже не просилась. Я надела каплю легких духов, купальник, джинсы, футболку нежного кораллового цвета и, чувствуя себя нарядной, вышла к завтраку.

Мои русские друзья уже заняли два столика. «Двое в костюмах» опять были в костюмах. Их завтрак, судя по довольным лицам, уже закончился. Они с ленцой потягивали кофе. На столе у Матвея расположились стаканы, бутылка минералки и кувшин с соком.

– Доброе утро? – спросил он голосом человека, готового ко всему, и не только хорошему.

– Теперь да, оно – доброе, – ответила я голосом женщины, способной исключительно на хорошее и очень хорошее.

Матвей с интересом изучал мое лицо минуту или две.

– Как понять женщину? – спросил он вкрадчивым голосом.

Если бы невинность имела лицо и могла говорить, то у нее было бы именно такое выражение лица и голос, как у меня в эту минуту:

– Вы о чем?

– Скажите мне: найди пять отличий Вы сейчас и полчаса назад – я бы не нашел ни одного. Но полчаса назад Вы были мрачнее тучи, а сейчас ярче солнца.

– Поэтично.

– Спасибо.

– А зачем Вам понимать женщину? Женщина – она для другого.

– Для чего же?

– Ее надо любить и принимать.

– Три раза в день до или после еды?

– Уверены, что хотите услышать ответ?

Матвей выдержал паузу, потом ответил с улыбкой:

– Уже нет. Вам воду или сок?

– Воду.

Он налил мне в один стакан воды, в другой – сок.

– Как спалось? – Михайлович подпер рукой подбородок и изобразил умиление на лице.

– Спасибо, отлично, – я выпила залпом стакан воды, – вот черт, сейчас я в каждом Вашем слове буду слышать намек.

– На что? – умиление сменилось наивным удивлением.

– Вот сейчас Вы уже точно уверены, что хотите услышать ответ?

– Я подожду до вечера, пожалуй.

– Налейте мне еще воды!

– Пожалуйста, – он с улыбкой начал колдовать над моим стаканом.

Вода лилась в стакан и сверкала на солнце, я даже залюбовалась.

– Вот именно, пожалуйста, с Вами тут совсем с ума сойду – слова уже начала пропускать.

– Не переживайте, я Вам стану подсказывать – для этого моего образования и воспитания уж как-нибудь хватит.

– Кстати, о Вашем образовании, – я сделала несколько глотков, – кто Вы по профессии?

Матвей и себе налил стакан воды. Бутылка опустела. Один из костюмов забрал ее и куда-то понес.

– Инженер, – Матвей рассматривал воду в своем стакане, будто бы обнаружил там что-то интересное.

– Инженер Вовка из тридесятого царства?

– Почему так решили?

– Только у него были двое из ларца в помощниках.

– А он был инженером?

– Он тоже работал под легендой, что зовут его Вовка.

– Будем считать, что я путешествую в компании двоих друзей.

– А я так и подумала! Вот Вы сейчас сказали – а я совсем не удивилась! Честное слово! Именно так я и подумала, что с Вами двое друзей. И даже знаю, чем Ваши друзья на жизнь зарабатывают – они рекламируют костюмы и галстуки.

Матвей пропустил мои слова мимо ушей. Эту тему он явно не собирался обсуждать. Во всяком случае, сейчас и со мной. Он продолжил какой-то свой разговор:

– Вот я шестой день вижу сквозь деревья озеро, но еще ни разу до него не дошел. Можете себе представить?

– Могу, но не буду. У меня другого утра здесь не будет – в связи с чем приглашаю сгулять до озера, а уже потом позавтракать вторым завтраком.

– А уже был первый?

– Не знаю, как Вы, а я воды в качестве первого завтрака накушалась.

Он посмотрел на наши пустые стаканы и задумчиво сказал:

– Что-то я, видимо, пропустил…

Мы поднялись из-за стола. Друзья Матвея поднялись вместе с нами.

– Какая у вас нежная дружба – трудно не позавидовать.

Он снова оставил мою реплику без комментария, прихватил бутылку воды и пошел в направлении озера. Шел медленно и опять как-то неровно.

– Ногу повредили?

– Не обращайте внимания – оно того не стоит.

– Расскажите о себе.

– Тридцать лет, маленький бизнес, пью на отдыхе.

– Столько подробностей – мой мозг бунтует против избытка информации.

– Подробнее не умею, рассказываю, как могу.

– Спасибо и на этом. А у меня всего меньше.

– Я женат, – он сказал и остановился, будто бы я должна была оцепенеть от его слов.

– Повезло, – мне удалось скрыть тень разочарования.

– Думаете?

– Уверена. Очень повезло, что не на мне.

– Вам, конечно, виднее, – сказал тихо, задумался над чем-то. Похоже, Матвей ждал от меня какой-то другой реакции.

Мы подошли к воде. Мелкие камушки. Удобный пляж. Я потрогала рукой воду – прохладная. В такой можно купаться только по особому поводу. Мне хотелось оторваться от провожатых, побыть хотя бы несколько минут без пристального внимания трех пар глаз. Особенно одной пары – серых стальных. Мне вообще захотелось, чтобы скорее приехал маленький желтый автобус и увез меня далеко от этого странного женатого и на что-то провоцирующего мужчины. Возникло ощущение, что я опять могу пойти по старой закольцованной колее, а я надеялась, что выскочила из нее. Мне непреодолимо захотелось искупаться в холодной воде.

– Матвей Михайлович, а не искупаться ли нам? – у меня было чувство, что он откажется. Это чувство навевали его ботинки. Он опять был в дурацких высоких ботах.

– Я бы с радостью составил Вам компанию, но мне очень долго расшнуровывать ботинки, а потом зашнуровывать.

Подумалось, что отступить сразу будет не очень вежливо, и я попыталась его поуговаривать:

– Матвей Михайлович, я подожду – мы же никуда не спешим.

– Наташенька, – он говорил с жирными точками после каждого слова, – я всё-таки воздержусь. Конечно, с Вашего позволения.

Стало понятно, что невежливо будет продолжать уговаривать его дальше. И я пошла к воде одна. Джинсы и футболку кинула на камешки и быстро зашла в воду. Матвей не скрываясь смотрел, как я снимала одежду, как шла к воде, как поплыла, потом сел на берегу возле моих вещей. Друзья Матвея обосновались чуть поодаль. Они делали вид, что не смотрят, но смотрели. Вода обожгла и наполнила кровь адреналином. В голове наступила ясность, которой нужно было безотлагательно воспользоваться. Долго купаться в таком количестве адреналина – сердце не выдержит. Нырнула с головой. Задержала дыхание и поплыла под водой к берегу. Вынырнула. Увидела, что Матвей стоял уже не возле моих вещей, а возле самой воды. Когда я вынырнула метрах в пяти от берега, он вернулся к вещам и сел в возникший ниоткуда шезлонг. Что-то в этом Матвее Михайловиче было такое, что мешало мне принять правильное решение.