Новый 1937

– Что, опять начала врагов покрывать? – грозно начал Синцов, – Я за неё бьюсь, ей жизнь выторговываю, а она опять за старое. К стенке захотела?

– Нет-нет, прости, я всё понимаю, но вот товарищей наших жаль.

– Каких товарищей? Ты совсем рехнулась, враги это, враги, запомни же ты раз и навсегда. Всё ваше сборище – это вражеская клика, хорошо замаскированная и от того особенно опасная. Все они там только и ждут, как продать нас фашистско-японским агрессорам, это с виду они овечки беззлобные, а в своей чёрной душе – волки зубастые. Поняла?

– Да, поняла.

– А чтобы вывести эту вражескую стаю на чистую воду, мы и придумали с тобой этот хитрый ход, поняла?

– Поняла.

– Ты думаешь, когда они тебе эти записки писали, кого себе представляли?

– Кого?

– А ты не поняла ещё? Власть они нашу представляли советскую, товарища Сталина они представляли, вот с кем они бороться жаждут, поняла, наконец?

– Не может быть! Какой ужас! А я то, дурочка, сомневалась, всё их жалела.

– Вот и чуть вместе с ними не угодила. Давай пока вещи собирай, потихоньку, на днях тебя на юг отправлю.

***

Снова пришёл туман, который перенёс меня в кабинет Лупекина.

***

Утром 8 апреля 1937 года в кабинете начальника УНКВД проходило совещание. Герман Антонович отдавал последние распоряжения:

– Четвёртым отделом выявлена террористическая, строго законспирированная ячейка правого Центра, напрямую связанная с троцкистским подпольем. Получены многочисленные изобличающие доказательства, их преступной деятельности. Достоверно установлено, что эти нелюди планировали государственный переворот, убийство товарища Сталина, ликвидацию членов политбюро, возврат к капитализму. Эти шпионы и диверсанты уже продали Восточную Сибирь японским милитаристам. Не мне вам говорить, насколько опасны такие враги. С ними нельзя церемониться, их нужно уничтожать, выкорчёвывать эти змеиные гнёзда, чтобы и следа не осталось от этих подлых убийц.

– Ликвидация вражеского подполья поручается специально созданной опергруппе, в которую входят товарищи Сарычев, Троицкий, Бучинский, Верещагин, Дьячков, Желонкина, Попов, Степин, Колов и Руденко. Старшим группы назначается старший лейтенант ГБ Сарычев, – начальник УНКВД перечислил сотрудников Управления.

– Вас товарищ Синцов, я попрошу передать все материалы Сарычеву и быть на месте, для необходимых консультаций и пояснений, – обращаясь к Матвею Фадеичу, приказал Лупекин.

– Операцию считаю необходимым начать сегодня же ночью с ареста Поповой, Невельской и Харитоновой. Как видно из материалов разработки, именно они обеспечивали конспиративные встречи шпионской ячейки, маскируя под разные увеселительные мероприятия. К тому же эти дамочки представляют собой то слабое звено, с которого и нужно начинать активную фазу.

Услышав последнюю инструкцию Лупекина, Матвей Фадеевич почуял, как земля уходит из-под ног. Стало невыносимо душно, во рту пересохло, катастрофически перестало хватать воздуха. «Это конец» – убийственная мысль окончательно заняла всё пространство в голове Синцова, вызвав тошнотворный приступ паники.

Приложив нечеловеческие усилия и подавив первую волну, Матвей Фадеич стал лихорадочно думать, совершенно не воспринимая дальнейшие слова Лупекина.

Теперь, Синцов мог отдать должное новому начальнику, который не только с его же помощью вышел на заговор, но и нашёл решение для автора этого заговора, то есть для него. Естественно, Нина тут же сдаст его с потрохами, даже не надо будет нажимать на неё. Она всё расскажет и в первую очередь, про то, что это именно по его – Синцова заданию были организованы эти «увеселительные мероприятия» с врагами народа. Тогда резонным будет вопрос, а почему же товарищ лейтенант никак не отразил, эти длившиеся уже несколько месяцев посиделки, в своих оперативных документах, и, вообще, с какой это целью создавалась вражеская ячейка.

«Да, в любом случае мне конец. Или пойду за организатора этой шпионской сети, или, если повезёт, конечно, то, как пособник врагов народа. Что так, что этак высшая мера», – резюмировал Синцов.

«Выход только один, Нина ничего не должна рассказать», – единственно возможное решение, дало мыслям новое направление и звало к решительным действиям. Как это произойдёт, Матвей Фадеич ещё не знал, но решил сымпровизировать по ходу дела.

Еле дождавшись окончания совещания, Синцов заспешил передать документы Сарычеву…

***

Туман вновь сменил декорации.

***

Матвей Фадеич сидел в комнате Нины. К счастью, кроме него и обречённой девушки в квартире никого не было, жильцы других комнат ушли на работу, так что времени должно было хватить. Ещё раз, прокрутив в голове, как он обставил свой незапланированный уход с работы, и, оставшись довольным неожиданно найденным решением, Синцов приступил к реализации своего ужасного замысла. А ушёл он из Управления, чтобы принести Сарычеву недостающие справки, из РО НКВД, которые на самом деле были им получены ещё вчера, но не подшиты к делу оперативной разработки.