Новый Афонский патерик. Том II. Сказания о подвижничестве

Рукоделием отца Иоасафа было плетение корзин. Он приходил к каливам отцов, ставил сплетённую корзину перед дверью, снимал скуфью и преклонял голову. Он не говорил цену за корзину, но брал то, что ему давали. Потом клал перед старцем келии земной поклон и уходил. Поскольку у старца совсем не было бороды, многие подозревали, что он женщина, и думали, что он избегал разговоров и общения с братией для того, чтобы остаться нераскрытым. Но после его кончины стало ясно, что он был мужчиной. Отец Иоасаф хранил обет молчания для духовной цели – чтобы быть нерассеянным в аскезе умной молитвы, избежать осуждения и соблазнов, а также для того, чтобы легче хранить чистоту ума и бесстрастие.

Иоасаф Русский

Старец Иоасаф Русский был секретарём последнего русского царя. Он стал монахом в монастыре святого великомученика и целителя Пантелеимона. Из-за какого-то искушения он ушёл оттуда и стал насельником монастыря Дионисиат. Однако старец молил Пресвятую Богородицу, чтобы Она удостоила его умереть в обители пострига. Когда он прожил в Дионисиате много лет и понял, что приближается конец, то почувствовал желание пойти в русский монастырь. Он взял благословение и пошёл в Пантелеимонов монастырь на всенощное бдение на праздник Богоявления Господня. Поскольку отец Иоасаф был уже немолодым человеком, он почувствовал усталость, прилёг на койку в архондарике и, согласно со своим желанием, мирно испустил дух в монастыре своего пострига.

Иосиф Дионисиатский, духовник

Насельник монастыря Дионисиат иеромонах Иосиф был родом из города Коринф. Он стал духовником и исповедовал многих отцов со всей Афонской Горы. Ни на одного из исповедающихся он ни разу в жизни не наложил епитимью. Он людей на исповеди только ругал. Некоторые говорили: «Что будет с этим человеком? Может, ему предстоит ответить за то, что он ни разу не наложил на кающегося епитимью?» Однако Бог судит не так, как люди.

Когда отец Иосиф уже состарился, как-то мимо его келии проходил монах, живший по соседству. Духовник обычно оставлял дверь открытой, и брат, проходя, видел его и спрашивал, не нуждается ли он в чём-нибудь. В тот раз монах спросил:

– Как поживаете, святый духовниче?

– Здравствуйте, – ответил отец Иосиф.

– Что здравствуйте?

– Я ухожу.

– И куда ты уходишь?

– Ухожу в жизнь иную.

– А откуда ты это знаешь?

– Знаю, знаю – вот увидишь. В среду, в полдень.

И действительно, так и произошло. В среду, в полдень отец Иосиф почил о Господе.

Иосиф Исихаст

Старец Иосиф Исихаст говорил: «Когда ты чувствуешь некий внутренний мир, покой, тишину, – то это не Благодать, как полагают некоторые несведующие и неопытные люди. Это благодать безмолвия, „предначинания“, приходящая для того, чтобы пришла Благодать Божия, которая несравнима с первой благодатью. Но перед второй Благодатью должна прийти благодать первая, чтобы Благодать вторая была основана на фундаменте».

Один монах по благоговению похвалил старца Иосифа и сказал ему, что он – «похвала исихии и утверждение монахов». На какой-то момент отец Иосиф принял эту похвалу, но сразу же после этого ударил себя рукой по колену, говоря: «Искушение! Согрешил я, Боже мой, прости меня». Это – пусть и на долю секунды – сосложение с похвалой привело к епитимье от Бога: ночью во время всенощного бдения отца Иосифа чрезвычайно сильно борол сон, и он не мог молиться. Он не смог совершить всенощного бдения и сказал: «Со мной такое впервые. Я принял помысл тщеславия и всю ночь не мог помолиться оттого, что меня клонило в сон».

Иосиф Исихаст в юности

Старец Иосиф в каждом человеке видел что-то хорошее и говорил: «Человек никогда не бывает совершенно плохим». Отец Иосиф добавлял каплю сомнения в своё суждение о событиях и о людях для того, чтобы не осуждать.

Ежедневным монашеским правилом старца были 700 земных поклонов и 60 чёток-трёхсотниц с крестным знамением.

Старец строил каменные террасы и чувствовал, как бесы на него нападают. Он сопротивлялся им молитвой Иисусовой и постом.

Старец говорил: «Когда человек достигает умной молитвы, тогда чётки и слёзы не необходимы – скорее наоборот, тогда они являются препятствием».

Однажды иеромонах Софроний (Сахаров) посетил старца Иосифа Исихаста в скиту святого Василия. Незадолго перед этим отцу Иосифу кто-то принёс виноград. Отец Иосиф очищал с ягод кожуру и убирал косточки, потому что у него был больной желудок. Отец Софроний спросил, как ему быть: на Каруле, где он жил и подвизался в своём аскетерии, его молитве мешал шум морского прибоя. Старец Иосиф ответил: «Батюшка Софроний, Бог вся добра́ сотвори́.[74] Все эти природные явления молитве не мешают. Причина в тебе: у тебя у самого внутри волны шумят, ты не можешь с ними совладать, поэтому тебя беспокоит прибой».

Однажды отец Иосиф увидел духовными очами новопреставленного старца, жившего по соседству: тот сидел на куче нечистот. Отец Иосиф понял, что покойный старец жил за счёт милостыни, а не рукоделия. Возможно, он не воздал соответствующей молитвой благодетелям – и так оказался духовным должником.