Новый день

Я не могу передать словами, какое облегчение я испытал. За столько лет самобичевания и оцепенения я впервые услышал теплые слова. Не за мои достижения, а просто обращённые ко мне. Алисия видела меня таким, каким я был, а не каким хотел казаться. Видела насквозь и не осуждала, не критиковала, а хотела помочь. Человечество – странный вид: оно выдумывает красивые сказки о благородстве и великой любви, но почему-то в жизни даже не пытается стремиться к прекрасным идеалам. Возвышенные речи оно оставляет поэтам, совсем не замечая в серости будней настоящие чувства и душевную красоту. В тот вечер мрак внутри меня был рассеян светилом, чьё имя я хотел бы запечатлеть на небосводе, – Алисией. И раз прояснив мою душу, она никогда не покидала меня, эта замечательная девушка с голубыми глазами цвета летнего неба, бездонными, скрывающими за собой удивительный внутренний мир.

Капитан открыл дверь и проводил лётчицу до лестничной площадки. Рядом со ступеньками они остановились и секунд десять смотрели друг другу в глаза. Пару раз взгляд молодого человека соскальзывал и начинал блуждать по сторонам, как будто он всё ещё боялся выдать свою тайну.

– Это был удивительный вечер, – нашёлся он после затянувшейся паузы. – Спасибо тебе.

– Думаю, он был лишь первым в длинной череде, – с улыбкой предположила лейтенант.

– Да, конечно. Мне нравится эта идея.

– В таком случае благодарю вас за предоставленную информацию, капитан! – с пафосом выдала Алисия и сама же прыснула со смеху.

– Служу Демократическому Блоку! – вяло махнул рукой тот. – Пока.

– Пока.

Маршал умолк, как старинная музыкальная шкатулка, закончившая успокаивающую колыбельную. Повернувшись к зарешеченному окну, он неотрывно следил за чем-то снаружи. Журналист улучил момент, чтобы внимательно рассмотреть лицо узника, но обнаружил, что замеченной по телевизору желтизны больше не было. Тогда он тоже посмотрел в окно, но увидел лишь бесформенное облако, парящее по лазурной глади.

Спустя некоторое время репортёр посмел нарушить установившееся молчание вопросом.

– Простите, Алексей, на что вы так пристально смотрите?

Не отрываясь от созерцания, узник ответил:

– А разве вы не видите? Она улыбается мне, как тогда. И эти голубые глаза проникают прямо в душу. Родная, я с тобой, где бы ты ни была…

Газетчик перевёл взгляд на кровать, почтительно не вмешиваясь в происходящее в душе командующего. Примерно через минуту тот вернулся в бренный мир и предложил закончить беседу.

6

Вечер был настолько холодным, что пришлось прикрыть окно и включить обогреватель. Протянув ноги под пледом к источнику тепла, журналист зажмурился от удовольствия и погрузился глубокое кресло так, что над спинкой виднелись только затылок да накрахмаленный воротничок белой рубашки, подпирающий белоснежную шею. Зачёсанные набок волосы мужчины блестели в свете массивной люстры, а сильные руки покойно лежали на коленях, расслабленные после долгого дня.

Его присутствие создавало уют в крошечной квартире, по которой разносился запах чего-то жареного. Струящийся от пары светильников свет обволакивал силуэты кресел и стеллажей, ложился на корешки фолиантов, рамки фотографий и разбросанные сувениры, привезённые из дальних уголков планеты. Их владелец утонул в плюшевой спинке и для пущего наслаждения зарыл в ткань голову, словно страус, прячущий её в песке при приближении опасности.

– Дорогой, не мог бы ты сделать телевизор погромче? Хочу послушать новости, – донеслось из соседней комнаты.

– Конечно-конечно, – воркующим голоском ответил репортёр и разлепил веки.

На экране яркими огнями горела заставка вечернего выпуска новостей. Нащупав на подлокотнике пульт, хозяин сделал звук громче и на время отогнал сладкую дремоту.

«Час назад завершился процесс над пятью командирами полков стратегической авиации стран Демократического Блока. Все подсудимые были признаны виновными и как военные преступники получили высшую меру наказания. Сразу же после оглашения приговора все пятеро заявили о верности своему командующему маршалу Полевому, суд над которым проходит параллельно. Офицеры намерены обжаловать приговоры в Верховном Трибунале.