Новый год со спецэффектами

Я с такой готовностью пришла на помощь, что вылетела из комнаты, не задумываясь, что тащить вдвоем практически нечего. И пока Машуня искала на полочках поилки, я судорожно размышляла, какую емкость использовать под воду, а какую под «слив». В результате остановилась на трехлитровой банке из-под соленых огурцов и большой кастрюле из холодильника с остатками салата. Салат пришлось вытряхнуть в ведро для отходов. К тому моменту Машуня отыскала поилку.

Больше часа велась борьба за выживание Василисы Михайловны. Причем, чем больше она приходила в себя, тем активнее было ее сопротивление и тем больше выходили из себя мы. Честно говоря, у меня иногда мелькала мысль, что бедная женщина действительно употребила на ночь всего две таблетки снотворного. В результате я не выдержала и остатки воды из трехлитровой банки употребила сама, вызвав огонь Наташкиного гнева на себя. В общей суматохе не сразу разобрала, что на улице заливается обиженным лаем Денька. Точнее сказать, это Наташка узнала родной голос и от растерянности пригнула отнятой у меня пустой трехлитровой емкостью голову все еще спасаемой Василисы ближе к кастрюле: бедняжка только собралась с силами от нее оторваться…

– Кто выкинул собаку на улицу? – севшим голосом спросила подруга неизвестно у кого. Мы промолчали, ибо просто не знали ответа. Тянуло заявить «никто!», но ведь это неправда. Собака-то на улице, и это при том, что дверь мы закрывали на ключ, лежавший у Натальи в кармане.

– Ну, хватит! – Это прозвучало у Наташки весьма решительно. Только мы не поняли, чего именно ей хватило с лихвой – заботы о возвращении к бессоннице охающей Василисы Михайловны или чего еще.

Стеклянная банка вновь перекочевала ко мне, чувствительно стукнув по передним зубам, Василиса Михайловна насильно кувыркнулась на подушку, а кастрюля со «сливом» навынос была вручена Машуне. Как самой близкой родственнице Василисы. Все действия заняли у Наташки секунд пять, и она моментально выкатилась из комнаты с намерением собственными руками растерзать надоевшего невидимку. Злодея или злодейку, все равно. И в этот момент ее не остановил бы никакой фантом. Ругаясь всеми известными ей словами, в том числе и неизвестными по смыслу научными терминами типа «плюрализм», она подлетела к входной двери, за которой надрывалась Денька, жаждавшая домашнего тепла и общения с родными людьми, рванула за ручку и чуть не врезалась в нее лбом. Дверь была закрыта! В замочной скважине по-прежнему торчал ключ. Раздавшийся из каминного зала скрип заставил нас дружно вздрогнуть и обернуться. На пороге невозмутимо сидел Бармалей и, позевывая, укоризненно смотрел на нас большими умными глазами.

– Ты выпустил собаку на улицу? – неуверенно спросила у него Наташка, и я выронила банку на пол. На полном серьезе ждала от кота положительного ответа. Трое, включая Бармалея, взвизгнули и бросились в стороны. Только я с опущенными руками молча стояла на месте, созерцая крупные осколки. «Надо убрать подальше, – закралась умная мысль, – получился мини-арсенал холодного оружия».

– Не двигайся! – заорала Наташка. – Либо шлепнешься на эту кучу, либо нечаянно отфутболишь – на всех йода не хватит. Машка, давай ведро. Я все сама соберу, а ты впусти собаку. Непонятно, как и когда она выскочила? Неужели сверху из какого-нибудь окна сиганула? Может, его ветром случайно открыло?

– Чего тут непонятного? – потихоньку пятясь назад, пробурчала я. – Ясное дело, в который раз отмечаем – в доме, кроме нас и Василисы Михайловны, находится еще одно лицо… Преступной национальности.

– Какое такое «лицо»?! – Наташка выпрямилась и гневно указала последним подобранным с пола стеклянным осколком в сторону лестницы: – Да это чья-то морда с наглой рожей по полной программе над нами издевается. Нормальные привидения так себя не ведут. Нормальные привидения вильнут хвостом, я имею в виду саваном, и растают, чтобы вильнуть в другом месте. Предлагаю коллективно обследовать все помещения, включая котельную и чердак, а тебе, Мария Карловна, следует срочно вспомнить, кому и чем ваша семейка крепко насолила.

– Да кому мы могли «насолить»? Честно говоря, то, что здесь творится, напоминает мне плохую трагикомедию. Надо отыскать папу, хотя подозрения в том, что он является главным режиссером и одновременно исполнителем главной роли этого фарса, тают на глазах. С другой стороны, я уверена, что в доме нет посторонних.

– А вот мне глубоко наплевать, с какой стороны смотреть!

Даже волосы у Наташки воинственно торчали, как острия каменных копьев у сплоченной команды далеких предков, объединенных целью завалить мамонта.

– Мне со своей колокольни виднее. И этот видок мне не нравится. Ирина Александровна, ваше мнение?

– Безобразие! – откликнулась я. – Но собаку следует впустить.