Новый год в стиле хюгге

Администратор прерывает разговор по телефону. Милана отрывается от переписки. На долю секунды я чувствую себя, как в фантастическом фильме, когда все застыли, и двигаюсь только я. Делаю несколько шагов к креслу, на котором сидит телеведущий… и у меня от ужаса скручивает живот.

От затылка до макушки Алекса среди пышной шевелюры пролегает голая дорожка шириной сантиметров пять.

– У меня аллергия на собак… – едва слышно произносит парикмахер, его голос дрожит.

– Милый, ты только не волнуйся… – говорит мадам таким тоном, что от этого становится еще страшней.

– Что?.. Что такое?.. – Алекс пытается вывернуться на стуле, но не может увидеть масштаб катастрофы. – Дайте мне зеркало!

Милана наблюдает за происходящим с побелевшим лицом:

– Два месяца работы собаке под хвост…

А потом начинается хаос. Алекс, увидев-таки свой затылок, орет на парикмахера. Парикмахер в истерике. Мадам поскуливает со слезами на глазах. Заливисто лает собака. Пытаясь все это перекричать, Милана орет мне, что Зарина еще в самолете, ее телефон недоступен, что делать-то?!

Я набираю побольше воздуха в легкие и решительно подхожу к телеведущему. Хватаю со столика ножницы, опускаюсь перед ним на корточки и прорезаю дыру в его джинсах, в районе колена. Затем растягиваю ее пошире.

В салоне снова наступает тишина.

– Зарина тебя убьет… – шепотом произносит Милана.

Она просто еще не поняла: терять нам уже нечего.

– Чего застыли? – обращаюсь к парикмахеру. – Брейте!

Всего пара минут – и Алекс с округленными глазами уже ощупывает свой голый сверкающий череп.

– Все, мне п…ец! – по-театральному драматично говорит он.

Но я вижу то, чего не видят обыватели.

– Снимайте сорочку! – командую я телеведущему. Что там под ней? Белая майка-алкоголичка. Отлично. – Так… Нужна черная футболка.

– Есть фирменная, с логотипом, – приходит в себя администратор.

– Давайте!.. Алекс, а вы снимите часы – кожаный ремешок не подходит. Мадам с собачкой, одолжите ваши золотые цепочки с кулонами, обе.

Ну вот, теперь Алекса Горного не узнать: джинсы с разодранными коленями, черная футболка с насильно расширенной горловиной, кое-где я сделала прорези, и через них видна белая майка-алкоголичка. Рукава пиджака закатаны чуть выше локтя, на груди – цепочки с крупными золотыми медальонами. Такой Горный мне нравится даже больше, чем прежний. Но это не значит, что меня не уволят.

Алекс долго присматривается к своему отражению, меняет позы, прищуривается. Но с каждой секундой я все отчетливей понимаю: ему нравится.

– Теперь я лев, – наконец говорит он, и я улыбаюсь. На одном из медальонов изображен знак зодиака Лев.

– Ты же Весы… – робко поправляет его мадам.

– Теперь я лев, – глядя на себя с хищным прищуром, повторяет он.

Я не присутствовала на награждении. Зарина вызвала меня к себе, как только началась церемония, и Алекс Горный мелькнул перед камерами. И вот я снова в такси, мчу в офис.

Эйфория улетучилась, теперь перевоплощение Горного не кажется мне блестящей идеей. Я просто пыталась сделать хоть что-то в безвыходной ситуации. Или раздеть какого-нибудь охранника на входе было бы правильнее? Я же полностью изменила концепцию образа. Это может повлиять на карьеру Алекса. И на мою, конечно, тоже.

Мне страшно потерять работу в агентстве. Никакие аффирмации не помогают справиться с волнением, сосущим под ложечкой.

Одиннадцатый этаж бизнес-центра. Едва выхожу из лифта, как вижу экран, по которому крутят новости. На церемонии награждения Алекс Горный заявил, что покидает проект. Господи, надеюсь, я тут ни при чем…

– Эй, Стелла! – окликает меня коллега и кивком показывает на клиента, сидящего перед ней в кресле. Она проводит цветотестирование: прикладывает к лицу мужчины цветные тестовые платки и смотрит в зеркало на реакцию его кожи. А я, похоже, сейчас тоже отражаюсь в зеркале.

– Прости… – одними губами произношу я и иду дальше.

Одна из консультантов в слезах собирает свои вещи в коробку. Это очень плохой знак.

– Что случилось? – спрашиваю я у Агаты, помощницы Зарины, которая проносится мимо меня на роликовых коньках.

– От нее отказался клиент. Зарина в гневе.

Кровь отливает от щек.

Поправляю юбку, выпрямляю спину и стучусь в дверь кабинета Зарины.

В фильме «Дьявол носит Prada» Мерил Стрип играет ужасную начальницу. Так вот, моя начальница еще страшнее. Она – глыба льда под дизайнерской одеждой.

На Зарине строгий белый костюм безупречного кроя и сиреневые туфли «Сантони» на высоком каблуке. Под таким каблуком она держит все агентство. К слову, выбор «Сантони» не случаен, он подчеркивает ее профессиональную компетенцию: этот бренд специализируется на мужской обуви, и его высоко ценят наши клиенты.

В Зарине все идеально, и от своих подчиненных она требует того же. Примятая юбка, неубранная крошка возле уголка губ – строгий выговор. Попадешься еще раз – увольнение. Что она сделает за испорченный имидж Алекса, над которым команда работала два месяца?..