Новый гость из созвездия Лиры

Я посочувствовал ей. Кому как не мне знать, как сложно перехитрить психически больного человека. Но не успел я произнести и слова, как Кэти попросила поговорить с флед о своём подопечном — не просить её вылечить Рика или прочесть его мысли, а забрать на Ка-Пэкс! Затем она поспешно удалилась, смущённая тем, что потерпела неудачу с одним из своих трудных пациентов. Неужели она уклонялась от ответственности? Или её мотив был другим? Она надеялась, что Рик будет чувствовать себя лучше на другой планете, и как хороший доктор от всей души желала ему лучшей участи? Или она думала, что любой, чья жизнь на Земле была трудной, будет более счастлив на Ка-Пэкс, включая её саму? Была ли она одной из сотрудников института, которые решили подать заявку на эмиграцию? Подходит ли она хотя бы по нескольким критериям, которые обозначила флед?

Я был удивлён, что ровным счётом ничего не знаю об этом молодом психиатре, и о том, что мотивировало моих бывших коллег, особенно пришедших не так давно.

Тут я увидел спускающегося по лестнице доктора Зауэра: его галстук сбился набок, а лабораторный халат безвольно висел на сумке. Заметив меня, он резко остановился и засмеялся как сумасшедший, затем быстрым шагом пересёк холл и вышел за дверь под бесконечный проливной дождь. Пациенты и я наблюдали за ним молча, хотя некоторые всё же издали несколько неуверенных смешков.

Мгновение спустя в холл вбежала кричащая флед. Если это и было похоже на смех, то он сильно отличался от нервного смеха нейробиолога и вызвал неподдельный хохот среди больных.

«Вы, люди, такие смешные!» — воскликнула флед.

«Что случилось?»

«Агенты сообщили своему посланнику, что я способна читать мысли. И он конечно же захотел испытать мой навык на себе лично».

«И?»

«Он не терял времени даром. Зайдя в кабинет, доктор Зауэр тут же попросил меня прочесть его мысли».

«Что было дальше?»

«Какой же бардак у него в голове! Там были и завтрак, и его мать, и дочь-подросток, и его бывшая жена, несколько любовниц, Иисус Христос, что-то там про полёты, отстрел кроликов из пневматического оружия и куча других вещей. Но это были только поверхностные мысли. На более глубинном уровне он мастурбировал как подросток, посещал шлюх, раздевал свою сестру, трахал монашку. Были и другие фантазии, если это, конечно, были фантазии. Кто-то должен написать о нём книгу!»

«И ты рассказала ему всё без купюр?»

«Когда я описала все его потаённые желания, он вышел из себя и попытался меня изнасиловать!»

«И как, успешно?»

«Не совсем!»

«Имеешь в виду…»

«Скажу так: я не сопротивлялась».

Я был уверен, что скоро услышу об этом от Дартмута и Вана.

«А как прошло обследование?»

«Он сказал, что я прошла…» — она откинула голову и громко крикнула — «Harrrruppppp!» (не знаю, что тут имеется в виду — примечание переводчика).

Все начали хохотать вместе с ней, кроме Барни. Подозреваю, что они и сами не знали, над чем смеются.

Перед тем, как флед снова исчезнет, я отвёл её в сторону и напрямую спросил, сможет ли она прочесть мысли каждого из наших пациентов, чтобы найти скрытые корни их проблем, о которых мы ещё не знаем.

«Имеешь в виду их сексуальные фантазии?»

Трудно сказать, шутила она или нет.

«Не только. Я имел в виду всё, что происходит у них в голове. Выяснить фундаментальные проблемы их заболеваний».

Она снова засмеялась.

«Прот предупреждал, что ты свалишь на меня свою работу».

«У меня нет работы. Я же на пенсии, забыла?»

«Расслабься, доктор брюэр. Мне осталось посетить всего несколько мест, и я завершу изучение форм жизни на ЗЕМЛЕ».

«А что со списком пассажиров на Ка-Пэкс?»

«И это тоже. И ещё нужно будет проверить несколько возможных точек сбора для эмигрантов. Как закончу, посмотрю, что могу сделать для пациентов».

* * *

По дороге домой я думал о миссис Визерс и о старости в целом. Стареть — дело трудное. Быстрее устаёшь, а отдых не приносит большого облегчения. Всё становится сложнее, за исключением падения на ровном месте, а пища, которую раньше ел безнаказанно, теперь вызывает изжогу. Даже думать становится труднее, чем раньше. И всё это подкрадывается так медленно, что поначалу и не замечаешь перемен. Но в конце концов наступает время, когда задаёшься вопросом: что со мной не так? А затем неизбежно приходит время, когда понимаешь, что просто состарился. Единственным утешением становится мысль, что ты прожил достаточно долго перед тем, как оказаться в таком состоянии.