Отец больше ничего не говорил, а отворачивался и шел прямо к тулупу, висящему в сенях, и вставал внутри его, закрывшись.
А иногда, придя домой, сразу в него прятался. И моя бабушка, царство ей небесное, как-то собралась выйти во двор и шарила в сенях кумган (это большой жестяной чайник с водой для омовения), а отец, спрятавшийся в мохнатом своем укрытии, тяжело вздохнул. Наша бабка затрепетала, чуть не рухнула, заковыляла обратно в избу и шепчет испуганно:
— Душа барана заговорила... иди, Соня, послушай...
Я не помню, чтобы так звонко и долго хохотала моя мама и потом так долго плакала...
Появился и сам сконфуженный отец, сел хмуро пить чай.
А фраза “душа барана заговорила” еще долго бытовала в нашей семье. Бабушка не обижалась, рассеянно улыбалась беззубым ртом, но, выходя в очередной раз во двор, все равно с опаской поглядывала на огромный черный тулуп, словно сам по себе стоящий в сенях возле дверки в чулан...
Ах, отец! Меня на днях тоже обидели. Мне бы тоже сейчас спрятаться внутрь тулупа да замереть. Но нету тулупа... как раз тулуп и украли...
Хотя что такое тулуп? Так, верхняя одежда.
Надо забыть и жить дальше.
4
Однако через месяц мне жена с удивлением сказала: ей сообщили товарищи по работе — телеканал “777” ночью показал лица дачных воров, их там человек семь. Милиция приглашает всех пострадавших приехать в Октябрьское РОВД.
— Вдруг среди конфискованного найдутся и наши вещи.
— Хорошо, съезжу, — ответил я и на следующее утро покатил на своем “жигуленке” в Октябрьское отделение милиции.
На первом этаже заспанный дежурный спросил, по какому я вопросу и кого ищу, затем, позевывая, назвал номер кабинета на втором этаже, и я поднялся.
В узкой комнате сидели за столами друг против друга два молодых парня и свирепо курили — один в милицейской форме, другой в гражданской одежде.
Морщась, но выслушав меня, парень в гражданском воскликнул:
— Так это когда было!.. Вы чё раньше-то не пришли?
— Только вчера узнал о телевизионной передаче.
— Так ее когда записали! Ну, тупоглазые девки!.. Только сейчас и показали?!
— Кстати, мы и по радио объявляли... — подсказал милиционер в форме. — Ладно. Пишите заявление на имя начальника отделения... и список пропавших вещей.
Мне дали лист бумаги в клеточку, шариковую ручку, и я перечислил магнитолу “Philips”, пишущую машинку “Olivetti”, тулуп, одеяло, подушку, “канадки” и прочую мелочь.
Лейтенант бегло прочел список и кивнул:
— Пойдемте!