С. В. Смирнов на Безыменского:
Волосы дыбом. Зубы торчком.
Старый мудак с комсомольским значком.
Эти эпиграммы появились в печати только в 1988 году в Париже в сборнике, составленном Е. Эткиндом”.
Лев Лосев.
Нелюбовь Ахматовой к Чехову. — “Звезда”, 2002, № 7.“Правда, существует теория поэзии, согласно которой Ахматова только так и должна была относиться к Чехову, как она к нему относилась, и по-другому быть не могло. <...> По [Харольду] Блуму, все великие поэты страдают „неврозом влияния”, и первейший симптом этого невроза — отталкивание от источника влияния, то есть от непосредственного предшественника”.
Ж. А. Медведев, Р. А. Медведев.
План “Барбаросса”. — “Вопросы истории”, 2002, № 6.По большому счету ничего нового. Но — подробное опровержение версии о “депрессии” Сталина в первые дни войны.
Жорж Нива.
“Расхожее мнение, что у нас на Западе царит безверье, ошибочно...”. — “Континент”, № 112 (2002, № 2).“Но пока что нет таких выдающихся текстов, которые помогли бы лучше понять Россию; зато есть масса статей, от которых остается, конечно, тяжелый осадок, — беспризорные дети, убийства, чудовищная коррупция, выходки националистов, Чечня и т. д. Все это создает образ отрицательный, неверный. Но для того, чтобы показать, что это образ действительно неверный — в том смысле, что он далеко не полный, — нужна ведь и какая-то активная деятельность. А сколько-нибудь определенного курса на это пока, мне кажется, не видно”.
Олеся Николаева.
Всякое дыхание... — “Знамя”, 2002, № 6.Три рассказа-мемуара. Мистическое и смешное перемешаны очень причудливо.
Вера Пирожкова.
Из книги воспоминаний “Мои три жизни”. Вступительная заметка Л. Дубшана. — “Звезда”, 2002, № 7.Интереснейшая публикация “живой легенды” русской общественной жизни, работавшей в Русском комитете генерала Власова, убежденной антикоммунистки, живущей ныне в Мюнхене и в Санкт-Петербурге. Публикуемое “рисует острую общественно-политическую ситуацию в Европе на грани 1960 — 1970-х годов”.
Мария Ремизова.
GRANDES DAMES прошедшего сезона. — “Континент”, № 112 (2002, № 2).Толстая с “Кысью” и Улицкая с “Кукоцким”. Обеим досталось.
“Феминистская наука уже обозначила признаки женского письма как принципиально неструктурируемого, стремящегося к бесконечному множеству равноценных деталей с принципиальным отказом от иерархии (то есть выяснения главного и второстепенного), в пределе, если довести мысль до логического конца, — к бессмысленному речевому потоку, то есть к онтологической пустоте”.